Почему доброволец из Сертолово возвращается в зону СВО?

Летом прошлого года в Ленинградской области началось формирование трёх именных артиллерийских дивизионов – «Невского», «Ладожского» и «Ленинградского». На призыв подписать контракт для службы в этих подразделениях откликнулись около тысячи добровольцев. Осенью, после окончания курса подготовки, они были направлены для выполнения задач в зону проведения Специальной военной операции.

Среди тех, кто отправился освобождать землю Донбасса, был и сертоловчанин Андрей, фамилию которого по понятным причинам мы не указываем. В «Ладожском» дивизионе он получил позывной «Старый». Почему «Старый»? Очень просто. В свои 57 лет он был едва ли не самым возрастным. Был ещё 59-летний водитель Руслан, но после того, как угодил в госпиталь, «Старый» своему позывному соответствовал на 100%.

На днях он побывал в редакции и немного рассказал о четырёх «боевых» месяцах, проведённых на Донбассе. Публикуем ответы на наши вопросы.

– Андрей, расскажите о вашем расчёте.

– Нас восемь человек, обслуживаем буксируемое 152-миллиметровое орудие «Гиацинт-Б». Все ребята из Ленинградской области. Из Тосно, Гатчины, Выборга.

– В чём состояла ваша боевая работа?

– Мы вели огонь по целям, координаты которых нам передавали с передовой. Бывало, за сутки делали до 150 выстрелов.

– Трудно было привыкнуть к такому ритму?

– Не то слово. Снаряд весит 47-48 килограммов в зависимости от «начинки». Представьте, осенью дожди, грязь. Заряжающий должен снаряды бегом подавать. А они тяжёлые, скользкие. В общем, после должности заряжающего моя следующая была – топогеодезист-вычислитель, готовил данные для стрельбы.

– Насколько опасно было работать в боевой обстановке?

– Были ситуации, когда нужно было после трёх выстрелов менять позицию, чтобы не попасть под ответный огонь. А орудие тяжёлое, почти 10 тонн. Поэтому по чернозёму буксировать его приходилось не на трёхосных КамАЗах, а с помощью гусеничной техники.

– Что чувствует человек, который попадает в зону боевых действий?

– Организм мобилизуется, помогает втянуться в ту жизнь. Я там буквально высох, обстановка морально выжигает. Хотя иммунитет работает на всю катушку, медик колол в спину диклофенак, чтобы уменьшить боль. А с операции вернулся, как будто даже ослаб.

– До Донбасса у вас уже был боевой опыт?

– Я когда срочную служил, писал рапорт, чтобы отправили в Афганистан. Но не пустили. Может потому, что в спортроте служил, имел 2-й разряд по боксу и считался перспективным.

– А сейчас написали бы рапорт?

– Конечно! Меня нынешняя молодежь очень удивляет. Хоть ночью, хоть утром пройдитесь – по лавкам джин-тоники пьют, пиво, всякую химию глотают.

– Обидно?

– За них обидно, не за меня. В одном городе живём. Я 20 лет в ЖКХ проработал сварщиком. На «башенке» на Школьной мой аппарат до сих пор стоит. А вот почему мы с ними такие разные – не пойму.

– С каким настроением возвращались в Сертолово?

– 31 января, только мы из Докучаевска вышли, невестка внука родила. Как будто специально две недели перехаживала. Назвали Артёмкой. Под Артёмовском как раз тяжёлые бои шли.

– Вроде всё так поворачивается удачно. Почему снова на фронт хотите?

– Я здесь, а душа там. Смотришь, что творится, и понимаешь, что покоя тебе не будет, пока там дети умирают. Если я не пойду, пацана какого-нибудь отправят, а ему ещё жить да жить. Так что это мой выбор.

Дмитрий КАРПОВ