И горсть земли на память увезти…

Нынешний, 2018 год объявлен в Ленинградской области Годом туризма. В этом смысле наша область – настоящий кладезь удивительных памятников старины, уникальных объектов становления Российского государства, артефактов и шедевров Средневековья. Многие объекты Ленинградской области вошли в так называемое «Серебряное ожерелье России» и представляют интерес не только для отечественных, но и для зарубежных туристов. Причем список объектов постоянно расширяется и дополняется. В декабре этого года на Дороге жизни планируется открыть еще один музей – легендарный Дом авиаторов. Появился в маршрутах для посещения туристами и новый адрес: Историко-культурный центр ФГУП «Завод имени Морозова».

Как и почему рождаются музеи

Здесь отражена история завода, до революции производившего до 50 процентов всего пороха и динамита царской России. Известен он тогда был как Шлиссельбургский пороховой завод (ШПЗ). Музей по современным меркам молод. Ему меньше пяти лет. Но он уникален, как уникален и весь комплекс в целом. Здесь под одной крышей в полной гармонии уживаются музей кирпича и музей быта дореволюционного поселка, музей рыбалки и музей ремесел. А многие ли из заводских музеев могут похвастаться своей картинной галереей?

И как тут не вспомнить имя человека, вынашивавшего идею создания подобного Историко-культурного центра многие годы и, по счастью, сумевшего воплотить ее в жизнь! Владимир Николаевич Богомолов, бывший в свое время и главным архитектором завода, и заместителем директора по капитальному строительству, убедил руководство, в частности директора завода Владимира Джуманиязова, что подобный Историко-культурный центр будет во благо и для современников, и для будущих поколений заводчан. В дело, казавшееся практически нереальным, поверили, поддержали. И морально, и материально. Полуразрушенное здание, в дореволюционном прошлом – дом первого технического директора Шлиссельбургского порохового завода Фридриха Бернгарди, – было полностью восстановлено, по проектам Богомолова реконструировано и приспособлено для новых задач. Но исторический облик усадьбы не просто полностью сохранили, дом стал еще краше, чем был.

Тут говорит сама история

За наполнением музейными экспонатами, артефактами и документами из истории завода и жизни поселка дело тоже не задержалось. Вероятно, Богомолов шел к этому всю свою жизнь – и очень многие, порой целые музейные экспозиции – из его личной коллекции. Конечно, в музей потянулись люди. Со своими дарами и семейными реликвиями. Отдавали фотографии, документы: кто блокадные карточки на хлеб, кто Почетную грамоту Министерства обороны за ударный труд в годы войны. Приносили старинные подзоры и самовары. Вот так и рождаются музеи, становятся народными. Потому что у каждого жителя поселка здесь есть хотя бы одна, но своя «живая» страница. Биография семьи, вписанная в историю страны.

Музей и в самом деле живой и «говорящий»: вот любовно выполненные макеты по производству пороха – они действующие. Вот ступа для переноски пороха, называемая «Марфушей», и гигантский штангенциркуль. Ходить от витрины к витрине, от экспозиции к экспозиции очень увлекательно. И, конечно, это особенно интересно самим жителям, в первую очередь молодым. Узнавать на старинных фотографиях своих прабабушек и прадедушек, видеть воочию условия труда и быта дореволюционного поселка, перелистывать революционные страницы из жизни ШПЗ, отдать должное героическому труду заводчан во время Великой Отечественной войны.

Здесь, в этих стенах, не надо говорить высоких слов о патриотизме, тут говорит сама история. Недаром в Книге отзывов музея – теплые и проникновенные слова благодарности от самых разных посетителей – от коллег из крепости Орешек и из Приютино, сотрудников МЧС и Военно-промышленного комплекса, от учеников и преподавателей школ Всеволожского района и студентов Политехнического и Технологического университетов. Перечислить всех, кто покидал стены музея поселка им. Морозова с ощущением восторга и удивления, просто невозможно.

Но одной записью в Книге отзывов директор музея особенно дорожит. Любовь Алексеевна Богомолова еще при жизни Владимира Николаевича была ему верной помощницей и опорой, а после смерти мужа продолжила его дело. Эта запись, о которой идет речь, написана на немецком языке, начинается именно так: «Liebe Luba!» – то есть «Дорогая Люба!», рядом перевод на русский, подпись – Бодо Бернгарди. Любовь Алексеевна показывает еще и увесистую пачку писем – все они от внука первого директора Шлиссельбургского порохового завода Бодо Бернгарди. В прошлом году он вместе со своей женой Гизеллой впервые посетил поселок, познакомился с Любовью Алексеевной Богомоловой и с ее коллегами, с руководством завода, который строил его дед – Фридрих Бернгарди. Гость из Германии впервые увидел дом, где родился его отец Альфред Бернгарди, увез на память горсть земли, на которой жили его предки, и уехал с великим желанием навестить Морозовку еще не раз. И вот неделю назад мне позвонила Богомолова с новостью: Бодо и Гизелла Бернгарди вновь приехали на землю предков, не возражают против встречи, в том числе и с журналистами. И мы поспешили.

Famili Berngardie

В экспозиции музея истории завода его техническому директору отведена своя страница. Почетная. Первый технический директор завода Фридрих Бернгарди отработал в этом качестве 32 года! Был удивительным человеком, – и с точки зрения технического таланта, и с точки зрения человеческой. По сути дела, на голом месте создал лучшее в России производство, построил поселок для рабочих, оставил о себе добрую память и ряд уникальных документальных свидетельств о дореволюционной и послереволюционной жизни поселка. Нынче они вернулись в музей благодаря внуку Бодо Бернгарди.

…Мы сидим в уютном небольшом кафе в здании Историко-культурного центра: на столе чай, пироги «от Любы» и яблоки от главного инженера завода Григория Боброва. Переводчица Анна Артамонова уже знакома с семьей, в прошлом году она также сопровождала Бодо и Гизеллу во всех их поездках и по Морозовке, и в крепость Орешек, и в Музей «Дорога Жизни», и поэтому какие-то факты биографии семьи Бернгарди ей уже известны. Спрашиваю господина Бодо: «Что же так влечет вас сюда, в Россию, оправдала ли эта, уже вторая поездка, ваши ожидания?». Он откровенен:

«Более чем. Конечно, меня влечет связь с моей семьей, которая провела много времени в Шлиссельбурге, как они называли это место. Здесь долгое время работал мой дед, здесь родился мой отец и его братья. Отец был одним из близнецов, и старший, Фридрих, был на целые сутки старше моего отца Альфреда. Естественно, мой дед и особенно мой отец очень много рассказывали о времени, проведенном в России. Это время начиная с рождения отца и до его 18 лет. Детство, юность – всё прошло здесь, и это всё незабываемо. Отец мне говорил, что их дом часто ему потом снился… До самой своей смерти он мне рассказывал о России, и какое счастье, что мой дедушка сумел привезти с собой много личных документов, которые не пропали, он их бережно сохранил как дорогую реликвию. Эти документы я получил после смерти отца, и они мне чрезвычайны дороги, потому что это история нашей семьи. Мы дорожим этой историей, а Россия – это огромный, свыше трех десятилетий, отрезок жизни семьи Бернгарди, и в ней было много хорошего и много трагического, потому что революция перевернула всю нашу жизнь.

И должен сказать, что нам очень приятна сама атмосфера, в которой мы оказались, такой радушный прием, который нам оказали Люба и руководство завода – это очень трогает. Я прекрасно помню нашу первую встречу, с какими чувствами мы ехали сюда впервые, на такси, так же шел дождь, и было очень тревожно: как нас примут, что мы увидим. Мы надеялись увидеть хотя бы развалины родительского дома. Но когда мы вышли из машины, и я увидел прямо перед собой это здание, хорошо знакомое мне по старым семейным фотографиям. Оно было в гораздо лучшем состоянии, чем даже при жизни деда… Я не мог сдержать слез радости и волнения».

Он и сейчас, рассказывая об этом, не может сдержать слез. Военный летчик, полковник в отставке Бодо Бернгарди, налетавший на своем «Фантоме» тысячу часов, не раз бывавший в непростых переделках, волнуется и просит паузу в диалоге.

Мы говорим с его супругой Гизеллой о самых обычных, понятных всем семейных ценностях. У Гизеллы и Бодо (она, кстати, врач-терапевт) трое детей. Две дочери и один сын. Младшему Бернгарди, Томасу, 30 с небольшим, он юрист по профессии, работает в Министерстве труда. Средняя дочь Штефани работает в университете в Берлине, а старшая дочь Кристина продолжила профессию матери – она тоже терапевт, и совсем недавно подарила своим родителям внучку – Тильде всего шесть недель. А старшему внуку уже семь… Сын Томас, кстати, в этом году приезжал на чемпионат мира по футболу в Россию, был в Петербурге и выбрал время для поездки в Морозовку. Томас навестил дом своих предков, увидел воссозданный кабинет своего прадедушки Фридриха, познакомился с экспозицией музея истории завода, восхитился музеем рыбалки и быта, кирпича и ремесел, признался, что подобный комплекс он видит впервые в жизни.

А ещё наш разговор идёт о генетической и исторической памяти, о превратностях судьбы и в том числе о современной мировой политике. Оказывается, у нас много общего: нам одинаково хочется мира для наших детей и внуков, уверенности в завтрашнем дне и нам в равной степени свойственно такое естественное для нормального человека желание создавать, а не разрушать. Ведь именно этим занимался всю свою сознательную жизнь их дедушка, первый технический директор ШПЗ Фридрих Бернгарди, которому за усердие и труды Российским императором был пожалован орден Святой Анны. А на стенде, посвященном первому директору, копии различных дипломов, и в том числе Нижегородской ярмарки, где есть такие слова: «За надлежащее и отеческое отношение к нуждам и заботам трудящихся».

Вот что пишет в своих воспоминаниях сам Фридрих Бернгарди: «… непосредственно вблизи от завода было построено огромное количество домов, и эта колония насчитывала 15 тысяч душ, не только рабочих, но вместе с семьями, женами и детьми. Была огромная православная церковь, большая школа, больница на 30 мест с врачом и медперсоналом, клуб для служащих и клуб для рабочих, две торговых лавки». Согласитесь, немало сделано за одну человеческую жизнь, и добрая память о семье Бернгарди живет и здесь, в стенах этого удивительного музея.

Подготовила Татьяна ТРУБАЧЕВА

Фото Антона ЛЯПИНА

На фото сверху: Бодо и Гизелла Бернгарди (в центре) и Л.А. Богомолова (справа) в кабинете директора ШПЗ