Небеса обетованные Владимира Тонких

Разные побудительные причины заставляют журналиста взяться за перо и написать о хорошем человеке. Как правило, прежде всего вдохновляет личность самого героя. Меня этот герой вдохновлял и удивлял не один десяток лет. Но, увы, все мои доводы о том, как важен людям рассказ о таких людях, как он, – о Мастере, о его служении людям, – неизменно разбивались о несокрушимую приверженность Владимира Илларионовича собственным принципам: «Людям и Господу надо служить бескорыстно. Славы здесь не ищу».

И вот пишу, когда Владимира Тонких – редкой души человека, художника и архитектора, созидателя и дарителя, оставившего большой след в жизни многих людей в разных уголках нашей Родины, – больше с нами нет. Пишу с разрешения его родных, по просьбам его многочисленных друзей и благословения настоятеля храма, где последние годы Владимир Тонких служил алтарником. Он оставил по себе такой удивительный багаж вещественной памяти для земляков, какой не потянет и целая команда. К любому делу – будь то реконструкция здания Дворца культуры завода имени Морозова или строительство нового спортивного комплекса, создание экспозиции музея или интерьер для местного кафе с символическим названием «Печки-лавочки» – он подходил настолько творчески и вдохновенно, с такой самоотдачей, тщанием и ответственностью, что буквально все, кто был связан с Владимиром Тонких по работе, был дружен и просто знаком, – отмечали это как главные черты его творческой и человеческой натуры. И еще – неизменная скромность, не публичность и даже некая застенчивость, которая тем не менее не мешала ему приобретать друзей в самых разных сферах.

Любовь Алексеевна Богомолова, директор Культурно-исторического центра ФГУП «Завод имени Морозова», проработала с Владимиром Тонких в отделе главного архитектора не один десяток лет.

– Наши кульманы много лет стояли рядом, – рассказывала вдова бывшего главного архитектора завода, хорошо известного в поселке Владимира Николаевича Богомолова, – мы были молоды, полны творческих планов. Тонких уже окончил ЛИСИ, а впоследствии именно он возглавил группу технической эстетики, и на нас была возложена величайшая ответственность: оформить предприятие к празднованию 100-летнего юбилея. Было сделано невероятно много! До сих пор радует глаз все, что тогда было предложено Владимиром и реализовано нашим отделом. И именно Володю Тонких мой муж попросил стать его крестным отцом, хотя был старше его. А потом он крестил и нашу дочь. Это большое родство и большая взаимная ответственность. Вся Морозовка скорбит, невозможно поверить в случившееся.

– Мы были знакомы давно, но разглядела я его позже, когда в начале 90-х пришла в церковь, и началось наше совместное церковное служение. Его выбрали старостой нашего прихода, а меня – помощником старосты, – рассказывала бывший начальник снабжения завода им. Морозова Октябрина Михайловна Гребенюк (в крещении – Вера). – Время было страшное на самом деле: завод банкротили, в буквальном смысле рвали на куски, каждый месяц уходило какое-нибудь производство. А они с тогда главным архитектором Владимиром Богомоловым завершали восстановление церкви. Конечно, не в том, первоначальном, виде, об этом и речи не могло быть, но тем не менее в нашем поселке вновь появился храм, где люди потянулись к вере. Владимир написал для этой нашей церкви иконостас. Я помню, с каким трудом все шло, четыре года жизни он потратил на это, написал сорок икон, следуя всем церковным канонам. Только резьбу для иконостаса сделал его родной брат Борис Тонких, тоже художник и архитектор. И все, кто видит иконостас сегодня, воспринимает его как явленное чудо. Но Владимир Илларионович сделал еще и проект нового храма, получили благословение тогдашнего митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна, но это не сбылось…

Для информации: собор Святых Петра и Павла, построенный до революции по проекту выдающегося архитектора Покровского, был рассчитан на три тысячи прихожан. Был взорван в ходе операции «Искра», и камнями, полученными при взрыве, вымостили дорогу к берегу Невы. Восстановить собор в его историческом варианте не было никакой возможности. Но новая небольшая церковь стоит сейчас на старом фундаменте.

– А вот часовня Державной иконы Божией Матери, построенная по проекту моего брата, является украшением мемориального комплекса «Памяти воинов Псковского гарнизона, погибших во второй половине XX века» – это у нас на Псковщине, – поясняет Людмила Илларионовна, родная сестра Владимира Тонких. – Более того, ведь был объявлен конкурс, и его проект признан лучшим среди прочих. Стоит и служит людям и Господу еще один храм, где Владимир был автором проекта архитектурной части храма Сергия Радонежского, это рядом с Геленджиком, в селе Дивноморское. Этот храм открывал сам патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Владимир – архитектор от Бога. Он же приехал поступать в ЛИСИ (Ленинградский инженерно-строительный институт на архитектурное отделение), имея на руках только рисунки, зарисовки природы. В комиссии, лишь взглянув на его рисунки, сразу сказали: «Берем!» И был небольшой период, кода мы все трое – я и два моих брата Борис и Владимир – одновременно учились на архитектурном отделении ЛИСИ. Правда, на разных курсах. Такая была история: все трое – ребята из села Волышово, что на Псковщине. Тогда такое было возможно. Все выучились, я работала архитектором в архитектурном управлении Псковского горисполкома. Борис был великолепным художником по дереву, Володя стал членом Союза архитекторов России, и всю жизнь прожил в Морозовке.

А что касается иконописи, то надо сказать, что это богоугодное дело пришло в жизнь Владимира Тонких по стечению обстоятельств. Его сын Павел очень хорошо помнит это время, когда отец спроектировал иконостас, но художники, которые приезжали из разных мест и пытались воплотить в жизнь его замысел, просто не справлялись. Тонких поехал на Псковщину, на Остров-Залит, к известному на всю Россию старцу Николаю Гурьянову – просить совета.

– А что сам-то не напишешь? – спросил старец.

– Так у меня, батюшка, профессия другая, я не писал иконы никогда, это же талант особый надо иметь, – ответил Владимир.

– Не писал, так начни, – был ответ старца. – И умение придет, и талант откроется. Ты только молись, проси у Господа. А я благословляю.

– Вот таким удивительным образом началось это служение, – продолжает свой рассказ Павел Владимирович Тонких. – И я очень хорошо помню, что у отца до написания этого иконостаса было великолепное зрение, но мельчайшая пыль неизбежна, когда готовишь доски для икон. А отец их готовил сам, пропитывал специальной смесью левкаса, по старым учебникам, каким-то архивным записям изучал состав древних красок, сам их «сочинял», – и зрение он потерял. Но обрел, как он сам говорил, внутреннее зрение. Говорил, что иконы пишутся на небесах. Мучился, когда творил, молчал, уходил в себя, его торопили, а он повторял: «Хорошее дело быстро не сделаешь!» Отец любое дело, за которое брался, старался довести до совершенства, до идеала. Недаром древние мастера перед написанием и постились, и молились, и благословения у святых просили. И это продолжалось четыре года…

Владимир Тонких всю свою взрослую жизнь прожил в поселке имени Морозова. И прощаться с ним пришло очень много людей. Здесь, на берегах Ладоги, родились у Нины Петровны и Владимира Илларионовича Тонких дети: Павел и Мария, здесь появились на свет внуки, здесь он нашел последнее упокоение на местном кладбище. Ушел в одночасье, в один миг, ничем не болея, ни на что не жалуясь. Его, одинокого велосипедиста, сбил водитель микроавтобуса, отец троих детей. С места происшествия не скрылся, вызвал «скорую» и даже пришел попрощаться. Просил прощения у всех. Думаю, Владимир Илларионович его простил. Он обрел свои небеса обетованные…

Татьяна Трубачева