«Никому не пожелаю такое пережить…»

Людмила ПОДАРИНА 85 лет живёт во Всеволожске. Потеряв в блокаду близких, она нашла в себе силы жить дальше. Пройдя долгий трудовой путь и выйдя на заслуженный отдых, занялась общественной деятельностью. Уже 25 лет она состоит в организации «Блокадный детский дом». А с началом СВО на Украине стала помогать фронту. Накануне знаменательной даты – Дня полного снятия блокады Ленинграда – корреспондент «Всеволожских вестей» встретился и побеседовал с Людмилой Федоровной.

– Людмила Федоровна, расскажите, где и когда вы родились, в какой семье росли и как прошли ваши детские годы?

 – Я появилась на свет 4 июля 1937 года. Жили мы тогда в Приютино с мамой Верой Ивановной Андреевой и папой Федором Михайловичем Сергеевым в двухэтажном деревянном доме, рядом с Дорогой жизни. Папа работал шофером в воинской части, мама была домохозяйкой. В 1939 году родился мой брат Миша. Война и блокада бульдозером прошлись по моему детству и оставили в памяти и в душе глубокие раны. Всё мое взрослое окружение с тревогой и горечью восприняло начало Великой Отечественной войны. В одночасье жизнь изменилась и стала другой, воздух как будто был пропитан горем и страхом. И хотя мне тогда было всего пять лет, помнится многое.

В конце 1941 года нас выселили из дома, потому что в нём стали базироваться военные летчики. А мы переехали в небольшую комнату на Бернгардовке, где сейчас 2-я Линия. Здесь я прожила до 1977 года. Поскольку у папы была бронь, на фронт его призвали только в конце 1942 года. Когда началась война, мама тоже пошла работать, так что родители уходили из дома рано и возвращались поздно, а мы с Мишей оставались одни. Есть было нечего, в домах и на улицах бегали полчища крыс. Бывало, просыпаешься, а она сидит на тебе и смотрит в лицо. Рядом с нашим домом был лес, и мы с братом часто туда ходили. Там прятались от бомбежек, летом собирали все, что можно было съесть. В основном это были какие-то травы – подорожник, лебеда, листья деревьев, желуди и прочее. Зимой собирали ветки и носили в дом, топили ими печку. Наберем по охапке, свяжем веревками, взвалим на спину и несем домой. Однажды мы с братом чего-то наелись в лесу и сильно заболели. Меня родители как-то выходили, а Мишенька не смог поправиться, и в 1942 году его не стало.

Было очень страшно оставаться одной. Позже я слышала много рассказов, как люди ловили и ели крыс, собак и кошек. Тяжелое было время, голодное и холодное. Люди выглядели изможденными и обессилевшими. Они двигались словно неживые, как тени. Помню, как ходила в магазин у станции за мизерной пайкой хлеба для нас с мамой, как боролась с собой, чтобы не съесть его по дороге и донести до дома. Не всегда это удавалось, все начиналось с объедания корочек. Мама ругала меня за это, но я ничего не могла с собой поделать. Немножко легче стало в 1944 году, тогда и норма хлеба повысилась. В течение войны она менялась, самой низкой пайка была зимой 1941 года, тогда детям и неработающим давали всего 125 граммов в день. Не бесплатно, конечно, а за деньги и по талонам. Так вот, осенью 1944 года я пошла в школу № 3 на Бернгардовке. И хоть училась я средне, в школу ходить мне нравилось. Во-первых, потому что в коллективе со сверстниками, а во-вторых, здесь кормили, пусть и не сытно, какой-то баландой, но это помогало выжить.

– А какие события тех лет оставили у вас самые неизгладимые впечатления?

– Знаете, человек способен пережить многое и довольно быстро привыкает и приспосабливается к обстоятельствам. И то, что вчера вызывало стресс, через время уже воспринимается как норма. Страшно было, когда начались первые бомбежки, а потом и к ним привыкли. Очень глубоко и болезненно переживала смерть брата – Мишеньки. Помню его бледного, худого и беспомощного, лежащего на печке. А еще вспоминаются такая картина: мы часто бегали на Дорогу жизни, по которой шли полуторки. Они везли из Ленинграда эвакуированных детей и часто застревали в грязи, а мы, 5 – 7-летние дети, босые, толкали застрявшие машины.

Я видела ленинградских детей, сидевших в кузове… И мы голодали и выглядели очень жалко, но это были живые трупы. Укутанные с ног до головы во что попало, накрытые чем-то сверху, они сидели тихо и неподвижно, только в их глазах виделась и чувствовалась жизнь. И третье событие – это возвращение папы с фронта домой. Ведь многие мужчины тогда так и не вернулись. Его демобилизовали не сразу после нашей победы. Он приехал только в 1946 году, в апреле 1947 года родилась моя сестра Тамара.

– Для большинства тех, кто пережил ужасы войны, 9 мая 1945 года стало особенной датой, а сама Победа – незабываемым событием. Помните ли вы тот день?

– Прекрасно помню. Большей радости я не видела. В тот день действительно мир и люди преобразились. Радовались все. Вообще это была особенная весна, которая больше не повторилась. Казалось, тогда все расцвело и засияло счастьем и надеждой. Хотя в целом само качество жизни не сильно улучшилось. Большинство так же жили в большой нужде. В школу ходили все в заплатках, не было даже приличной одежды, не говоря об обуви. В магазинах стали появляться продукты, но не хватало денег. Наша семья прожила в той самой комнате без удобств до 1977 года. В 1951 году у нас появился ещё брат Алексей.

– Как сложилась ваша жизнь после войны?

– Окончила школу, девятилетку, и в 1953-м пошла работать. Устроилась на фабрику швеёй-мотористкой и несколько лет проработала по этой профессии. В 1957 году вышла замуж за Николая Александровича Подарина. Он родом из Новгородской области, во время войны был увезен немцами в концлагерь, но тоже чудом выжил. В 1958 году у нас родилась дочь, а затем и сын. Через три года после рождения сына устроилась в продуктовый магазин от райпо, где и проработала до пенсии.

С 1997 года стала активно заниматься общественной деятельностью. И сейчас состою в общественной организации «Блокадный детский дом» в качестве казначея, отвечаю за финансы. Вместе с коллегами организовываем мероприятия, помогаем блокадникам и пенсионерам, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Всегда любила рукоделие, а в последние годы увлеклась творчеством – вышиваю бисером. Даже участвовала со своими картинами в выставках. В основном дарю их, по случаю, близким и знакомым. С началом спецоперации на Украине решила помочь нашим солдатам, вяжу для них носки и балаклавы.

– Что бы вы пожелали нынешним поколениям, выросшим в мирное время и не видевшим ужасы блокады?

– Чтобы не быть многословной, скажу просто: цените саму жизнь и мир, который сейчас так хрупок. Цените своих близких и Родину, служите ей и помогайте людям. Свято храните память о нашей славной истории, страшных годах лихолетья и голода. Как можете, берегите свою землю и мир. Никому не пожелаю пережить то, что выпало на нашу долю, поэтому очень сочувствую жителям Донбасса, оказавшимся в похожей ситуации.

Александр СОРОКИН
Фото автора