От молекулы до лекарства: как работает исследовательский центр в Кузьмолово

Инфекция COVID-19, которая медленно, но уверенно захватывала планету, вынудила вспомнить о хрупкости привычного мира. И дело даже не в риске внезапного конца: мы и до пандемии, как верно писал Михаил Булгаков, не могли точно сказать, что будем делать в сегодняшний вечер. Просто многие из нас забыли, что даже в благополучных странах можно в одночасье лишиться элементарного комфорта.

На работе как дома

Определенно появление такой «переменной», как коронавирус, подкосило нашу уверенность в завтрашнем дне. Что требовалось для борьбы с коварным недугом? Конечно, исследования новых препаратов. Корифеи науки всех рангов и мастей объединились, пытаясь найти вакцину от штаммов-мутантов.

Сегодня мало кто знает, что доклинические исследования проводились и у нас, во Всеволожском районе. Вот уже более десяти лет в Кузьмолово, на территории Государственного института прикладной химии, работает уникальное научно-производственное объединение «ДОМ ФАРМАЦИИ». Это один из ведущих российских научно-исследовательских центров, где проводят оценку фармакологической активности и безопасности лекарственных препаратов, а также ведут поиск новых лекарственных средств.

Организация объединила в себе питомник и виварий, современные лаборатории, оснащенные высокотехнологичным оборудованием, и образовательный центр. В штате компании более 190 человек: научные сотрудники, эксперты, ветеринарные специалисты, технический персонал. Здесь постоянно трудятся над инновационными разработками отечественных фармацевтических фирм. Среди исследований – не имеющие аналогов препараты от сердечно-сосудистых, онкологических и других заболеваний, конечно же, вакцины.

– История нашего центра началась в 90-е, – рассказывает руководитель научно-методической группы, кандидат биологических наук Мария Ковалева. – В 1991 году, в одно из сложнейших для этой сферы время, был создан Межрегиональный центр «Адаптоген». Он специализировался на исследованиях производных имидазола и природных адаптогенов. С течением времени потребности фармацевтической отрасли менялись. Были времена, когда в центре активно занимались исследованием масляных экстрактов. В начале 2000-х годов мы прицельно изучали активные вещества из гидробионтов (морской еж). А в 2010-м был основан «ДОМ ФАРМАЦИИ». Название выбрали не случайно. Основатель центра Марина Николаевна Макарова создает для персонала максимально комфортные условия работы, чтобы каждый чувствовал себя «как дома». Такие условия очень мотивируют сотрудников. Все, кто когда-то были в нашем центре, отмечают особую дружелюбную атмосферу.

– Поиск инноваций – неотъемлемая часть развития фармацевтической отрасли, – подчеркивает Ковалева. – Но путь от молекулы до лекарственного препарата, который мы можем купить в аптеке, невероятно сложный и долгий. Откуда берутся лекарства? Всё начинается с оценки потребностей населения. Анализируются данные, выявляются заболевания, для терапии которых или же их осложнений нужны лекарственные средства. Дальше на основании накопленного мирового опыта выбирают молекулы, которые потенциально могут стать лекарством. В последние годы все чаще используют методы компьютерного моделирования. С этого момента и начинается жизненный цикл препарата.

В погоне за «золотой таблеткой»

…После следует этап фармацевтической разработки, на котором создают готовую лекарственную форму, например таблетку или глазные капли. Далее идет эксперимент эффектов такого лекарственного кандидата на животных или на клеточных линиях. И только потом начинают исследования на людях. Если препарат уже продается в аптеке – это не значит, что исследования закончены. На этом этапе – постмаркетинговых исследованиях – собирают информацию о побочном действии, отдельных клинических случаях. Бывают и такие случаи, когда лекарственное средство изымают из гражданского оборота, потому что выявляются нежелательные явления, которые просто невозможно было прогнозировать и выявить в эксперименте.

– Конечно, нам всем было бы удобно, если бы появилась панацея, какая-то «золотая таблетка», которая решила бы все проблемы человечества, – рассказывает Мария Ковалёва. – Но вряд ли мы скоро её увидим. Всем известна присказка о препаратах «одно лечит – другое калечит», по смыслу оно верное. В научном мире это выражение звучит как соотношение «польза/риск». На первом этапе для любого препарата мы должны понять, эффективен ли он в отношении той задачи, с которой должен справляться: снижать температуру или давление, или концентрацию сахара в крови. Потом требуется понять, насколько он безопасен. И для каждой группы препаратов (обезболивающие, витамины, гормоны и тд) соотношение может смещаться в одну или в другую сторону. На основании полученных данных в нашем центре планируются исследования на людях.

– Рынок российских доклинических исследований объемный, – констатирует Мария Ковалева. – И не без оснований, хочется заметить. Сегодня здесь существует стабильный спрос. В количественном объёме исследований дженериков больше, чем оригинальных препаратов. Если говорить о сенсациях, то таких, за которые присуждают Нобелевские премии, у нас нет. Но и задачи у центра другие. Накопленный нами опыт об обращении с лабораторными животными, проведению экспериментов востребован научным сообществом. Приятно видеть отражение нашей работы в национальных требованиях, описывающих правила проведения доклинических исследований.

Сегодняшний потенциал у этого научно-исследовательского центра позволяет обеспечивать разные этапы жизненного цикла лекарственных препаратов, начиная от идеи и поиска молекулы до подготовки регистрационного досье в соответствии с требованиями ЕАЭС. Собственный питомник, в котором содержится 11 видов животных, позволяют проводить доклинические исследования в соответствии со всеми международными стандартами и в сжатые сроки.

«Сейчас часто говорят о том, что СССР всегда был лидером в разных научных сферах, почему сегодня нам приходится всех догонять?» – спрашиваю собеседницу.

– Категорически не согласна с такой формулировкой, – возражает собеседница. – Так говорить несправедливо. Конечно, во времена СССР было сделано множество открытий, появились лекарственные препараты, которые востребованы и сегодня, для которых не нужны аналоги или замены. Были разработаны и внедрены технологические схемы производства активных фармацевтических препаратов, например, технология получения морфина из опия. Фармакологическая школа была одна из сильнейших в мире. Нет, не так надо говорить! Была и остается одной из сильнейших в мире! Мы активно пользуемся наработками того времени, при этом продолжаем двигаться вперед. Появляются новые методы диагностики и визуализации, которые позволяют пересматривать более ранние представления. Лично я не считаю, что нам «приходится всех догонять». Всегда кажется, что где-то лучше, чем у нас. Но это не совсем верно.

Премия Олсона, как звезда Мишлен

Как отмечает Мария Ковалева, каждая страна мира имеет свои приоритеты. Это связано с особенностями структуры заболеваний в конкретном регионе, материально-техническими аспектами и многими другими.

– В каких-то сферах первые мы, в других – другие, мне кажется, это нормально, – продолжает девушка. – Хочу отметить, что потенциал наших, я имею в виду российских ученых, велик, и сейчас самое время его реализовать. Странные чувства испытываешь, когда читаешь на просторах интернета мнение «научных блогеров» о некомпетентности отечественных ученых и о низком качестве статей. При этом примеры качественных исследований не приводятся. Формируется какой-то неверный стереотип. Да, конечно, бывают и откровенно слабые статьи, и очень плохо спланированные исследования. Но есть и огромное количество положительных примеров.

Оказывается, что российские ученые (и мы в том числе) публикуют результаты своих работ в международных журналах первого квартиля (Q1) – это такой наукометрический показатель, как звезда Мишлен для ресторана (с улыбкой).

– Приведу пример из опыта организации, журнал Peptides удостоил рукопись коллег премии Олсона, – отмечает кандидат биологических наук Ковалева.

– Несмотря на общие мировые события, наука должна быть вне политики, взаимодействие с иностранными коллегами продолжается. Мы постоянно обмениваемся информацией, статьями и опытом с нашими коллегами. Практика показывает, что геополитические события не так уж и сильно влияют на дружественные отношения в нашей среде. Российские ученые по-прежнему могут принимать участие в международных конференциях, проходить обучение за рубежом, у нас есть доступ к международным базам данных. Если мы говорим про отечественный сегмент нашей работы, тут мало что изменилось. Я как раньше вела свои социальные сети, писала научные статьи и монографии, — так это никуда и не делось.

– Как обстоит вопрос с кадрами?

– Ситуация с молодыми учеными выглядит сложно. У нас, как и в других сферах, наблюдается «профессиональный голод». Планированию и проведению доклиническх исследований нигде не учат, нет такого специалитета. Хотя в последние годы начали появляться магистерские программы, но насколько они эффективны, узнаем только после того, как увидим первых выпускников.

После вуза, не имея опыта и не обладая достаточными знаниями, молодые специалисты часто не понимают, какие вопросы им предстоит решать, что ученый – это не должность, а это сплав ума и характера. У нас нет ежедневных из раза в раз повторяющихся задач. Каждое исследование имеет определенные нюансы, оно уникально.

– А что вас привлекает в работе?

– Лично мне и моим коллегам такое разнообразие очень нравится. Есть и целеустремленные ребята, которые готовы осваивать большие объёмы информации, заниматься самообразованием, которые не боятся ошибаться и готовы нести ответственность за принятые решения. С такими приятно работать, когда ты видишь отдачу и интерес, всегда готов потратить личное время на консультации, помочь разобраться в вопросе. Очень обидно, когда обученные сотрудники уходят в другие научные центры или в фармацевтические компании. Почему так происходит? По разным причинам. Кому-то неудобно ездить, центр все-таки находится за городом. Кто-то хочет развиваться в направлении, которого в нашем центре нет.

…О наставничестве и трудоустройстве молодых медицинских специалистов говорили не раз. Под занавес прошлого года президент Владимир Путин назвал наставничество частью национального культурного кода россиян. Как показывает практика, эмиграция молодых ученых за пределы страны не всегда панацея. Это как лотерея: одни устраиваются по специальности, другие, наоборот, работают в иных отраслях, к примеру, продают гамбургеры и горько сожалеют, что покинули Россию. Не зря говорят, где родился, там и пригодился…

Ирэн ОВСЕПЯН