Фермер Михайлов с Бейкер-стрит, 18

Кажется, даже самый ленивый из нашей журналистской братии не поленился и написал и об успешном отечественном сельхозпроизводителе, и о фермере, подавшемся из города на вольный выпас в деревню – хоть и не свою по родовым корням, но по-прежнему «деревянную дальнюю». Само собой, о том, как здорово санкции подсобили нашему сельскому мужику встать на ноги и заполнить отечественные прилавки натуральными, экологически чистыми продуктами, и как здорово мы идем в фарватере импортозамещения.
И сыры мы научились свои варить не хуже итальянцев и французов, и испанский хамон какая-то Прасковья из Подмосковья намастрячилась вялить, а семья с солнечного Краснодара посадила плантацию оливковых деревьев и готова в скором времени снабжать Россию вкуснейшим оливковым маслом. Подавись, буржуин проклятый, своими санкциями!.. «Мы сами с усами»!

«Кому на Руси жить хорошо?»
Мы, конечно, сами не только с усами, но даже и с бородой… Но только не так часто увидишь, как плачут здоровые сильные мужики. Не на экран, не для «картинки», а плачут потому, что не могут сдержать слез. К примеру, фермер из французского Прованса, вынужденный пускать своих буренок под нож, потому что его сыры стали вдруг не нужны. И наш, подмосковный фермер по фамилии Сивак тоже плачет самым натуральным образом. И я не вижу большой разницы между ними, потому что и тот и другой работают в поте лица на земле, производя продукты питания, и тот и другой плачут потому, что нет понимания их проблем у властей предержащих. Хоть во Франции, хоть в нашей матушке-России…
Бежит скупая мужская слеза у фермера, потому что все его богатство – гусей, баранов, коз и свиноматок с малыми поросятами пустили гулять «во чисто поле». Простыми палками выгоняли дышать свежим апрельским воздухом даже супоросных свиней, которым не сегодня-завтра родить… Выполнили приставы постановление суда, освободили скотные дворы, которые арендовал мужик «у хозяина», а хозяин тот не захотел продлевать аренду с фермером… И не дал ни хозяин скотных дворов, ни наш «самый гуманный суд на свете» хоть небольшую отсрочку, чтобы успел фермер перевести свое хозяйство на вновь выделенный ему участок земли. Кстати, 20 гектаров выделила под фермерское хозяйство районная администрация Московской области. И совсем немного-то нужно было еще времени Александру Сиваку, чтобы построить хотя бы временные загоны и навесы для своей скотинки. Не дали! Ведь как это у нас обычно? Умеем мы Ваньку валять и пыль в глаза пускать! Одной рукой «решаем вопрос», другой рукой запрещаем. В общем, не ведаем, что творим, друзья-товарищи. Не знаю, собрал ли свое стадо тот подмосковный фермер, история коего под названием «Фермер плачет» облетела Интернет. Вряд ли…
Моей знакомой фермерше из Рахьи, председателю Ленинградского отделения движения «Союз сельских женщин» Татьяне Пойловой, повезло гораздо больше. Она все суды выиграла у местной администрации, много лет пытавшейся изгнать Татьяну Борисовну с домочадцами с земли, принадлежащей ей на совершенно законных основаниях. Все это длилось не один год, и все никак не получалось у Пойловой начать строительство главного корпуса для своих кур-несушек и бройлеров. Деньги по гранту областного правительства она выиграла в честной конкуренции. Фундамент заложили, а стены как возводить? «Мы построим, – говорила мне в прошлом году Татьяна, – а как вынесут решение о сносе, и мне же еще и рушить построенное?! Куда я со своими курями-гусями пойду? Я лучше застрелюсь!» У Пойловой проект – ферма на шесть тысяч кур. Да и сейчас уже почти две тысячи всякой живности – куры-гуси, индюшки-утки нагуливают жир на вольном выпасе в урочище «Гладкое».
И вот я размышляю: да, справедливость восторжествовала, суды хозяйка семейной фермы выиграла. Но на сколько лет эти судебные тяжбы притормозили развитие и становление семейной птицеводческой фермы?.. А все потому, что кому-то очень хотелось (впрочем, есть и конкретные имена-фамилии) согнать с земли фермеров и понастроить на этих землях еще сколько-то таунхаусов да коттеджей. Продать и деньги в карман положить. Дешево и сердито. Это тебе не землю пахать, не корячиться на ферме в навозе. Сейчас Пойлова со товарищи бьется за новый проект: хотят открыть во Всеволожске, где-нибудь в районе Приютино, небольшой, но стационарный магазин на кооперативных началах, – чтобы было где фермерам нашего района представить всю красоту своей продукции, не переплачивая за аренду помещения весьма немалые деньги. Все это ведь сказывается и на стоимости предлагаемой нам, потребителям, продукции. И не удивляйтесь, но торговать фермерам, допустим, на рынках Санкт-Петербурга, как говорится, «не с руки» – их просто туда не пускают товарищи, давно занявшие вакантные места за прилавками того же рынка на Кузнечном переулке или на Сенной площади… Да и цены там за аренду места очень уж «кусачие». Но есть одно местечко, есть победы в торговой сфере и у наших фермеров – рынок «Оккервиль». Удалось Ленинградскому отделению движения сельских женщин в лице ее председателя договориться с администрацией нашего Всеволожского района, обосновались они в «Оккервиле» за символическую плату. И вот туда-то спешат со всего города приверженцы здорового питания, питомцы экологически чистых продуктов. Свежайший козий сыр и козье же молоко, диетическое перепелиное яйцо, практически не содержащее холестерина, и обыкновенное домашнее, но только что из-под курицы. Необыкновенная домашняя сметана, в которой ложка стоит, и фермерская курочка «из детства»… Ее варишь, а запах вкуснейший идет по всей земле великой. Вот так-то!
Здесь, на этом городском рынке, можно купить яйцо и мясо куры у той же Татьяны Пойловой или молочные продукты с фермы Яны Климахиной Гатчинского района. А козье молоко и козий сыр у фермера с явным чувством юмора, потому что представляется он именно так: «Новосергиевка. Бейкер-стрит, 18. Фермер Михайлов».
Сказочник из Новосергиевки
Первое, на что обращаешь внимание, когда подъезжаешь к усадьбе Михайлова, – на плакат «Навоз дарю бесплатно. Самовывоз». И второе, когда открываешь ворота, именно на эту табличку. И в самом деле! Адрес-то на табличке – «Бейкер-стрит, 18»! Что и запечатлел на снимке наш замечательный фотограф Антон Ляпин. Под этой табличкой, на фоне по-английски основательного, не лишенного шарма дома, и снималось семейство. Вот они, герои нашего времени, фермеры с Бейкер-стрит. Отец Михайлов Андрей Николаевич, 60 лет. Сын Антон Андреевич Михайлов, 38 лет. Дети Антона: Ксения, 13 лет, уже доит коз, и Андрей, которому 2,5 года, пока только потребляет продукты, выращенные старшими. Мама Антона – Татьяна Васильевна Михайлова. Два основательных высших образования: экономист и психолог, и одно дополнительное – ландшафтный дизайнер. Окончила курсы, когда поняла, что доморощенных знаний, полученных «из рук в руки», из «уст в уста» и в Интернете, явно не хватает, чтобы пестовать сортовые розы (их у Татьяны Васильевны более ста сортов), разводить столь полюбившиеся ей лилейники и флоксы и прочие травы и цветы. А еще разбивать рабатки и газоны, строить подпорные стенки из бутового камня и булыжника. Пруд, затейливо обнесенный галькой, и тропинки, ведущие в сказку. Мы до того залюбовались на всю эту рукотворную красоту: вот деревянные скамейки – каждая на особицу, в своем стиле, – на резных деревянных медведей, устроившихся на проживание в разных местах, вот дельфин, качающийся в гамаке, что на некоторое время даже забыли, с какой целью приехали на это крестьянское подворье.
В «ИПХ Михайловых», то есть индивидуальное подсобное хозяйство Михайловых – именно так официально называется семейный бизнес наших героев – просто ходили, разинув рот, от скульптуры к скульптуре, восхищаясь мастерством творца. Сам творец, то есть Андрей Николаевич, на вопрос: «Где научился да где сюжеты и вдохновение черпает?» – отвечает без затей: «Все в человеке сидит, все в нем есть – и фантазия, и мастерство. Было бы желание. А научился на уроках труда в школе. Я ведь в советской школе еще учился, а там умели учить. На уроках труда у нас и токарное дело было, со всеми инструментами мы работали, и с деревом нас научили обращаться».
Преуменьшает, конечно, Михайлов, свою собственную роль в создании этой рукотворной сказки. Потому что уроки труда в советской школе были у всех, но далеко не все взялись за резец, долото и изваяли двухметрового Потапыча или увидели дельфина в обыкновенном бревне.
– Вы сказочник! – говорю хозяину, не в силах скрыть своего восхищения. – Это совместное творчество, – расставляет Михайлов приоритеты, – то Татьяна Васильевна предпринимает мозговой штурм и выдает идею благоустройства, то мне что-то в голову приходит, так мы все вместе и строим. Чаще даже она, недаром курсы ландшафтные окончила. Ее идеи, мои руки. В общем, по всем параметрам у нас семейный бизнес. Сын подергался-подергался, после того как работу в Питере потерял, и тоже к нам примкнул. Я козами занимаюсь, он птицей. Сейчас вот за кормами уехал.
Милка + Кофе = Кофе с молоком!
На 30 сотках (всего-то!) как-то очень органично разместились: вольер для птиц и коз с козлятами, теплый курятник для перепелов и собственный инкубатор. А еще – рукотворный пруд, который выкопан и обустроен отнюдь не только для красоты. В пруду Михайлов выращивает ту самую форель, за которой мы ходим в магазин.
– Исключительно для собственного стола, – разъясняет он свою продовольственную и экономическую политику, – выкопал пруд, изначально для красоты мыслил. Потом полазил в Интернете, все хотел карася запустить, но подумал, а почему не форель? И все получилось! У нас на столе рыба первой свежести!
Мне думается, целесообразность и красота – два кита, на которых стоит хозяйство Михайловых. Скорее всего, сам он даже не анализирует побудительные мотивы того или иного своего начинания, но получается не только экономически выгодно, но еще красиво и хорошо. Я очень хочу найти еще и третьего кита их ИПХ, и мы с фотокорреспондентом заглядываем во все закоулки, куда нас пускают, задаем вопросы и вглядываемся в окружающую нас действительность необыкновенного деревенского подворья.
Прямо-таки несет себя царственный петух породы брама, суетятся рядом симпатичные пеструшки. Три ослепительно белых козленка неразлучной стайкой скачут в загончике. Две козы: черно-белая и необыкновенного кофейного цвета, увидев хозяина, со всех ног мчатся нам навстречу.
– Кофе – это имя собственное, это коза, – ведет своеобразную экскурсию по своему беспокойному хозяйству Михайлов, – она только первым окотом у меня, рекордсменка, красавица, пять литров молока ежедневно дает! Сыр получается отменный из ее молока. А Милка, полное имя Меланья, – моя любимица, потому что первая появилась в нашем хозяйстве, уже три раза козлят приносила. Ума необыкновенного моя Меланья! А эти три белых козленочка приобретены буквально три недели назад, это знаменитая зааненская порода коз, и с них я начну формировать собственное дойное стадо, потому что козье молоко и козий сыр пользуются огромным спросом у населения.
Еще в хозяйстве Михайловых что-то около пятисот перепелов и мясных цыплят-бройлеров. В помещении, где стоят рядами клетки с перепелами и цыплятами, – жара, как в Африке. Крошечный перепел, родившийся, наверное, несколько часов назад, – с мизинец величиной, шариком катится к нам под ноги. Михайлов подхватывает его на ладонь и рассказывает:
– Собственно, с них, вот с этих волшебных крошек и началось наше индивидуальное подсобное хозяйство. У моей Татьяны Васильевны беда была с давлением, совсем замучило ее. Такие резкие были скачки давления, необъяснимые с медицинской точки зрения, и ничем их было не сбить. Интернет – великая сила. Вычитал, что постоянное потребление перепелиных яиц стабилизирует давление лучше всех лекарств. Не то чтобы поверил, но решил проверить, – в том же Интернете нашел человека, это Дима Уколов, лучший специалист в Ленинградской области, я считаю, по разведению перепелов в домашних условиях, и он замечательные клетки делает. Купил у него несколько клеток, завел птицу, и результат не замедлил себя ждать. И мы с Татьяной Васильевной во все это дело втянулись.
– Давление-то прошло? – спрашиваю Андрея Николаевича.
– А то! Все прошло, – со смехом отвечает фермер, – и давление, и артроз с артритом, и мигрень, мы даже гриппом не болеем!
История семейного бизнеса
Самое интересное, что Михайловы – люди сугубо городские. «Я вырос и до 44 лет прожил на Васильевском острове, – рассказывает глава фермерского хозяйства, – и вдруг в один прекрасный день меня как будто электрическим током ударило: а не хочу больше жить в городе! Надоело все: дом, улица, фонарь, аптека, суета сует и все суета. Купили мы с Татьяной Васильевной здесь, в Новосергиевке, 30 соток земли в чистом поле, да не просто в чистом поле, а было здесь когда-то совхозное картофельное поле, и начали строиться, постепенно втягиваясь в производство натуральных продуктов. Сначала только для себя, потом и на других стало оставаться.
– Если бы мне еще 15 лет назад сказали, что я буду ковыряться в земле, – без обиняков признается Татьяна Васильевна, – я бы ответила: «Вы с ума сошли! Это просто невозможно! Что я в этом понимаю?! Однако это оказалось таким наркотиком – все это земледелие, что я каждую весну говорю сама себе: «Все, в последний раз я вожусь с этой рассадой, с этими огурцами-помидорами, с этим цветоводством, но приходит время – и «люди голову теряют». Каждый по-своему. Знаете, как это время называется?.. Это время называется весна»!
А история семейного бизнеса такова: Татьяна Михайлова более сорока лет отработала на руководящих должностях, в том числе на большом и «вредном для здоровья народа производстве» (выражение Андрея Николаевича) – табачной фабрике «Джи.ти.ай», – директором по подбору персонала, проще говоря, директором по кадрам. Там же работал водителем и глава семейства, на фабрику пришел работать после окончания вуза и их сын – Антон. Можно сказать без всяких натяжек: семейная династия. А что сигареты – так что ж?.. Не самое полезное, конечно, для народа производство, но кто-то ведь и водку должен разливать, и сигареты набивать, раз уж русский человек без этого зелья не может.
Теперь немного арифметики: на каждый вложенный в производство рубль Михайловы получают 2 рубля прибыли. Вкладывают его опять в то же производство, то есть в содержание животных. Пастбищ поблизости нет – Новосергиевка в 5-ти километрах от огромного мегаполиса, Санкт-Петербург подступает все ближе. Поэтому сено для коз Андрей Николаевич и Антон привозят из Рязани, веники тоже приходится закупать. Кредит у банков не брал ни разу – «Вы что, это разорение для такого мелкого товаропроизводителя, как я!» – отвечает Михайлов на мой вопрос. – Всеми конечностями упираемся, чтобы обходиться без кредитов. Пока получается, потому что мы всегда много работали и немало зарабатывали. Но вот сейчас мы задумали открыть свой магазин, прямо на трассе, рядом с домом. Не знаем, обойдемся ли своими силами. Если бы кредиты были для наших фермеров, как на Западе, – практически беспроцентные, да льготное налогообложение, мы бы, конечно, не задумываясь, воспользовались, а так… я хочу спать спокойно и знать, что никакой судебный пристав не приедет и не арестует моих Кофе с Милкой за неуплату… А так – у нас нет цели обогатиться, нет цели заработать миллионы, нас сегодня все устраивает, в том числе то, что я сам себе хозяин, живу на своей земле и радуюсь…
На вопрос, почему у него нет цели накормить страну, Михайлов отвечает, как истинный деревенский философ: «Пусть каждый рубит сук и берет задачу себе по плечу. Моя задача – накормить хорошим продуктом свою семью и еще два-три десятка человек. Это уже немало. Если бы таких не сильно масштабных фермеров было в каждой деревне хотя бы десятка два, и стране бы хватило! Если государству это будет интересно, такая расстановка сил, то все появится!»
И ведет меня фермер Михайлов на берег реки Оккервиль, спуском к которой и заканчивается его земля, и обводя рукой открывающиеся просторы, завершает картину своего сегодняшнего бытия:
– Видите, историческое место. Река Оккервиль, давшая жизнь и название этим местам. Банки, бутылки, бочки, мусор. Что мог убрать – убрал, вычистил. Дальше не дали. По берегу были старые какие-то погреба, уже даже неизвестно чьи, укрепил берега, подпер их, убрал несколько свалок самостийных. Есть мечта облагородить этот берег, засеять его травкой, будет здесь красивый газон, будут животные мои гулять по бережку. Самое интересное, что строители, которые вели газ и водопровод, когда увидели наш пруд, не стали традиционным способом рыть канавы, они «прокололи» землю по новой методике, и сразу запустили трубу под землю, ничего не нарушив на моей земле. А наша Заневская администрация решила все-таки передать мне хотя бы этот берег в аренду. Так что будем делать здесь красоту. Приезжайте, уже в июне все будет красиво!
И ведь сделает! Сделает «красиво» этот упертый мужик Андрей Михайлов. Расчистит, приведет в порядок берег, засеет травой, пустит гулять на зеленую траву белых козлят – картина маслом! Как говорил известный персонаж известного кинофильма «Ликвидация». Михайлов тоже своего рода «ликвидатор». Он ликвидатор беспорядка и дефицита продовольствия. Он – вместе со своей семьей – приводит в порядок тот кусок земли, на котором живет. И созидает красоту. Недаром на вопрос: «А зачем вам столько роз, вы же их не продаете?» – он ответил: «А душа красотой ведь питается. Как без этого?!» И правда, как?
Татьяна ТРУБАЧЕВА
Фото Антона ЛЯПИНА

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

code