Афганский дневник Вадима Кузнецова

Офицерская судьба Вадима Кузнецова (на снимке) отмечена легендарными вехами. В Афганистане он служил в 345-м гвардейском парашютно-десантном Краснознамённом ордена Суворова полку имени 70-летия Ленинского комсомола. Командир полка – Герой Советского Союза Валерий Александрович Востротин. Читатели могут знать Валерия Востротина по фильму из цикла «Легенды армии», который подготовил Александр Маршал. Сейчас В.А. Востротин является руководителем Всероссийского Союза общественных объединений ветеранов десантных войск «Союз десантников России».

В самом начале войны в Афганистане, в 1979 году, 9-я рота под руководством Валерия Востротина штурмовала дворец шаха Амина. Спустя 9 лет эта же, 9-я, рота во время операции «Магистраль» отражала многочисленные атаки врага на высоте 3234 (в провинции Хост). Этот бой реконструирован в знаменитом фильме «Девятая рота» с той разницей, что в фильме бой идёт весь день, а он проходил ночью.

В фильме вся рота погибла, на самом деле рота потеряла убитыми всего шесть человек. Согласно фильму девятую роту забыли на высотке, но в полку В.А. Востротина такое в принципе было невозможно. Даже в передаче «Легенды армии» прозвучала фраза (её произнёс командир разведроты Александр Борисенко): «Да Востротин вывернет всю душу! Достанет всех – попробуй вовремя не доложить, где бойцы, чем занимаются, накормлены – не накормлены, отдыхают – не отдыхают»…

Житель посёлка Гарболово Вадим Кузнецов хорошо знает Валерия Востротина и характеризует его как прекрасного командира. Уверяет, что благодаря В.А. Востротину в 345-м гвардейском парашютно-десантном полку было минимальное количество потерь, несмотря на то, что полк был в самой гуще боевых действий. Хорошо знает Вадим Кузнецов и автора нашумевшей книги «Афганский дневник» – Юрия Лапшина. Юрий Лапшин служил заместителем командира 345-го гвардейского парашютно-десантного полка и в своих воспоминаниях («Афганский дневник») неоднократно упоминает нашего В. Кузнецова. Что касается прославленной 9-й роты, то это были соседи Вадима Кузнецова по полку, потому что сам он был командиром 8-й роты. И точно так же выполнял опасные задания.

Хочешь съездить в жаркие страны?

Вадим Юрьевич Кузнецов родился 13 февраля 1960 года в семье военнослужащего. С 1981 по 1985 год обучался в Рязанском воздушно-десантном училище (РВВДКДКУ им. ЛК). По окончании училища был направлен для прохождения службы в Литву (в город Капсукас). Однажды на плацу к нему подошёл начальник отдела кадров:

– Вадим, ты как насчёт того, чтобы съездить в жаркие страны?

– А у меня есть выбор?

– Нет.

Правда, в последний момент его чуть не вернули назад. Это было, когда начальник отдела кадров дивизии узнал, что у Вадима отец занимает высокую должность в Инспекции Министерства обороны. «Я оформлю на тебя документы, а твой отец даст отбой», – ворчал этот офицер. Пришлось объяснять ему, что у Кузнецовых в семье всё по-другому, что отец – Юрий Михайлович – не будет отмазывать сына от Афганистана.

В то время попадались офицеры, которые прятали своих сыновей в тылу. Но были и те, кто свято чтил кодекс чести. У генерал-полковника Георгия Шпака родной сын погиб в Чечне. У Героя Советского Союза генерал-майора В.В. Колесника сын тоже погиб в Чечне. У многих офицеров дети прошли через самое пекло и чудом остались живы. Семья Кузнецовых была в числе этих людей…

И вот лейтенант Кузнецов в сентябре 1986 года полетел в Баграм. Однажды офицеров полка собрали в штабе и сказали: «Товарищи офицеры! В вашем полку приняли решение: кто прибыл в Афганистан до 1 сентября 1986 года, те заменяются. А кто прибыл после 1 сентября 1986 года – вы решили остаться на второй срок». Таким образом, В. Кузнецов «решил» провести в Афганистане два срока, а точнее – 2 года и 5 месяцев, вплоть до вывода наших войск.

Десантник-гвардеец

Погружение в военную обстановку было недолгим. В Баграме, сразу же при представлении, в штабе произошёл такой случай: Вадим Кузнецов отдавал документы, подошел офицер, который должен был передать в штаб БЧС (боевой численный состав, то есть список идущих на операцию). Это был заместитель командира 8-й роты гвардии старший лейтенант Николай Сергеевич Шкулёв. Майор Даниловцев ему сказал: «Вот, Николай, познакомься с новым командиром взвода Вадимом Кузнецовым и проводи его в вашу роту». На что Шкулёв ответил, что ему как раз не хватает взводного для того, чтобы отправить с ребятами на боевую операцию в горы. И предложил: «Давайте я и Кузнецова запишу в свой БЧС». На что майор Даниловцев с совершенно серьёзным выражением лица ответил, что у лейтенанта Кузнецова ещё не пришло личное дело, и если его убьют в горах, то неизвестно, куда отправлять труп. Лейтенант Кузнецов оторопел, но дружный хохот быстро привел его в чувство. Оказалось, что офицеры таким образом подшутили над ним. Утром 8-я рота вышла на «боевые» без В. Кузнецова. Ей предстояла операция в Панджшерском ущелье, во время этой операции погиб рядовой Томилов Е.А.

А Николай Шкулёв, который так «удачно» подшутил над Кузнецовым, потом лично выводил Вадима Юрьевича на его первую боевую операцию. (В полку строго соблюдали традицию: на первую операцию командира любого звена должен сопровождать опытный офицер). Весной 1987 года старший лейтенант Николай Шкулёв в Джелалабаде подорвался на мине, ему оторвало ногу, и на этом его служба в Афганистане закончилась. Джелалабад и селение Алихейль – это были самые опасные точки в зоне действия 345-го гвардейского парашютно-десантного полка…

Что происходило во время службы, Вадим Юрьевич Кузнецов описал в своих личных воспоминаниях. Он тоже, так сказать, создал свой дневник. Приведу некоторые выдержки: «Знаменитый Джелалабад… Операция была разбита на два этапа. Командовал ротой капитан А.А. Тараканов. Получилось так, что на первом этапе А.А. Тараканов со своей группой оказались ближе к противнику и подверглись сильному минометному обстрелу. Погиб прапорщик М.Г. Суслов, несколько человек получили ранения, в том числе и А.А. Тараканов, причем в одно и то же плечо дважды. Наш взвод производил эвакуацию А.А. Тараканова и его группы, и документы (карта, БЧС) он перед погрузкой в вертолет отдал мне. Как потом рассказали, на вопрос комбата: «А кто командует 8 ротой?» – кто-то из солдат ответил: «Наверное, лейтенант Кузнецов, потому что карта и БЧС у него». Так меня назначили исполняющим обязанности командира роты. В дальнейшем этот этап операции прошел успешно. Задачу выполнили, потерь не было (…) После окончания первого этапа операции спустились с гор, и был тяжелый марш на боевых машинах. Марш проходил ночью, все спали. Бодрствовали только механики-водители и командиры машин. Приходилось постоянно запрашивать по рации, как дела, скорее, чтобы самому не уснуть. Приехав, пополнили боезапас, взяли сухие пайки, получили боевую задачу, нам дали день отдыха, и рано утром – опять в горы. На одном из участков, перед небольшим ущельем, «духи» нас сильно прижали. Дальше продвигаться было невозможно»…

На этом этапе 8-я рота получила приказ обстрелять «духов» из крупнокалиберного пулемёта НСВ-12,7 «Утёс». Командовал пулемётным расчётом младший сержант Александр Юрьевич Гиренко. В. Кузнецов приказал расчёту оставаться на месте, чтобы лишний раз не рисковать людьми. И сам вместе с А.Ю. Гиренко пошёл устанавливать «Утёс». Выстрел снайпера в сержанта А.Ю. Гиренко был произведён с расстояния примерно 500 метров. Пуля вошла через плечо и прошила всё туловище насквозь. Рана оказалась несовместимой с жизнью. Сержант успел прохрипеть: «Лейтенант, жить хочу». Кузнецов вколол ему полную ампулу промедола, и сержант скончался через пару минут. Ползком вытаскивал Вадим Кузнецов своего подчинённого. Это был первый и последний погибший солдат под его командованием. Все поставленные перед ротой задачи в тот день были выполнены. После этой операции были Джелалабад, Алихейль, Пагман, Баглан, Газни, Гардез, Файзабад, Кундуз…

Я уже сообщала, что Юрий Лапшин упоминал о Вадиме Кузнецове в своей книге «Афганский дневник». Вот один эпизод из этой книги: «31 июля… Идёт ожесточенная схватка 8-й роты. Сначала засекли выход каравана. Огнем завалили несколько лошадей. Духи стали разбегаться, но почти сразу снизу по водостоку вышла в атаку прикрывавшая караван боевая группа. И опять, как на Хосте, драка на грани рукопашной. Душманы напирают, презрев смерть, с фанатизмом. Хорошо работал корректировщик капитан В. Бесов (Лапшин в этом месте ошибся, на самом деле работал старший лейтенант Василий Тымчук). Наводил огонь артиллерии с ювелирной точностью. В критический момент клал снаряды буквально в 25 метрах от блока. А «духи» – как бесчувственные роботы. Вскакивает несколько человек и начинают навскидку поливать из автоматов камни, за которыми лежат наши бойцы. Вокруг этих «духов» цокают пули, взбивают фонтанчики пыли. Все это ясно видно, но они даже бровью не ведут. После стрелков вскакивают из-за камней в полный рост три гранатометчика и спокойно, как на учении, делают залп по позиции управления нашей роты. Затем опять автоматчики. И так последовательно, как конвейер. Несколькими залпами артиллерии мы накрываем противника. Тут уж они не выдерживают. Остается несколько тел, остальные отходят. Правда, ненадолго. Снова организуют огневое нападение и под прикрытием огня вытаскивают своих убитых и раненых»…. Это боестолкновение по напряжённости было ничуть не меньше, чем бой 9-й роты у высоты 3234. Недаром Юрий Лапшин упомянул слово «Хост» («как на Хосте»). Вадим Кузнецов рассказывает об этом бое так:

– Я увидел там одну высотку… Понял, что если «духи» её займут, то нас всех положат, нам уйти даже некуда. Вышел по связи на комбата – так и так, надо здесь занять позиции. Он мне: «Обоснуй». Я описал ситуацию. Он мне: «Одобряю». То есть командир полка Валерий Востротин давал нам возможность принимать решение. Мы заняли оборону. Ночью меня будит дежурный: «Товарищ лейтенант, смотрите!» На ту самую высотку «духи» нагло лезут стеной. И уже начинают миномёты устанавливать. А внизу – вся наша полковая группа. Ну, мы духов обстреляли. И тогда они полезли!!! А старший лейтенант Вася Тымчук сидел рядом со мной, передавал артиллеристам координаты. Вдруг говорит: «Всё! Артиллерийскую батарею забирают. Батарея теперь будет стрелять по другим, запланированным целям». Я говорю: «Как? А мы?» А в это время у моей радиостанции сел аккумулятор. Надо взять новый аккумулятор у артиллеристов. Рядом со мной сидел помощник корректировщика – сержант. Я ему говорю: «Нужен подвиг». Он мне: «Не хочу». Я опять: «Нужен подвиг». И он побежал под сплошным огнём, взял у артиллеристов аккумулятор, принёс. Я по радиостанции вышел на комбата. Говорю ему: «Прощай. Больше не увидимся». Он мне: «Что случилось?» Я ему матом: «У нас забирают артиллерию. А со мной есть молодые солдаты. У них первая операция. Они толком ничего не знают». Через пару минут выходит на меня начальник артиллерии: «Что случилось?» Я ему: «На нас бородатые бегут». Он: «Какие бородатые?» Я: «С ружьями». Он: «Понял». Вернули нам батарею назад, на прикрытие.

И в этот раз они отбились. Душманов с опасной высотки выбили. Полк поставленную задачу выполнил.

Нужен подвиг

А вот ещё один случай, который описан в книге Юрия Лапшина «Афганский дневник»: «Первый вертолет вышел в район, приземлился и тут же взлетел, уходя из-под огня противника. Но этих мгновений оказалось достаточно, чтобы из «вертушки» выпрыгнул офицер (В. Кузнецов) и остался один на вершине. Что он испытал, можно только предполагать. Шамиль Тюктеев (начальник штаба полка) с КП выходит со мной на связь и ставит задачу выдвинуться ему на помощь. Докладываю, что посылать моих людей бессмысленно, в том районе, на который указывают вертолетчики, вертолет не смог сесть».

Накануне мама Вадима Кузнецова – Лилия Васильевна – почувствовала, что произойдёт что-то неладное. Стала дёргать мужа: «Позвони да позвони к Вадиму в часть! Узнай, как он там. Что-то у меня предчувствия…» Отец Вадима – Юрий Михайлович – в силу своего высокого положения имел возможность связаться с Центром боевого управления полка по спецсвязи. Позвонил, попросил позвать к телефону лейтенанта Кузнецова, а дежурный с ходу ляпнул: «Лейтенант Кузнецов пропал без вести». Отец решил не говорить ничего матери, потому что «пропал без вести» – это, скорее всего, «попал в плен».

А в это время Вадим Юрьевич Кузнецов на самом деле находился в окружении врагов. Он вспоминает: «Это произошло, как назло, когда я собирался в отпуск. А когда собираешься в отпуск – для десантников это святое. Мысли уже ни о чём. Нас перед отпуском даже на операции не берут. Шутка такая бытовала: лечь на сохранение. И тут меня вызывает комбат. Приказ – готовить группу захвата. Потому что вертушки не могут пробиться, надо захватывать высоту для обеспечения их пролета. Приказ есть приказ. Беру с собой семерых: трое со мной в первую вертушку, четверо – во вторую. Взлетаем, летим. Вертолёт, на котором я летел, был ведущим, за ним летел ведомый. Мой вертолёт как только завис, я решил первым выпрыгнуть. «Духи» по ведомому вертолёту с гранатомёта выстрелили – промазали. Ведущего тоже стали обстреливать. А эти вертолётчики недавно прибыли в часть, для них это была первая операция. И они растерялись. Ведущий меня сбросил, развернулся и быстрей полетел домой, на базу. Ведомый – за ним. Первая моя мысль была: «Съездил в отпуск».

У Вадима Кузнецова была карта, где указаны места скопления душманов. Он спрятал свой рюкзак среди камней, взял с собой патроны, гранаты (подорвать себя, в случае если «духи» будут брать в плен) и, пользуясь картой, пошёл, стараясь обойти позиции врагов. Говорит, что если бы моджахеды захотели, они бы всё равно схватили его. Но они, видимо, решили, что с вертолёта высадилась целая группа десантников. И решили не связываться. А он был один. Несколько часов пробирался по зелёнке. В какое-то мгновение увидел в небе свой вертолёт. Поняв, что вертолёт высадил группу, Кузнецов, подобрав спрятанный рюкзак, пошёл в сторону высаженной группы. Оказалось – это его родной взвод во главе с командиром батальона. Первым вышедшего из леса лейтенанта заметил снайпер Пугачёв. Издалека собрался подстрелить, но в оптический прицел разглядел, что идёт свой – это Кузнецов. А он, подойдя ближе, ещё и пошутил: «Можете идти на задание, разведчик Кузнецов всё проверил». На его голове за один день появились седые волосы. Десантники обнялись, и сразу же пошли выполнять поставленную задачу. Через несколько дней лейтенант Кузнецов полетел домой в отпуск.

Домой

За такой неординарный поступок ему могли бы дать награду, но старший лейтенант Кузнецов так торопился в отпуск, что ему уже было не до оформления наградных документов. Да и зачем? И так вся грудь увешана: орден Красного Знамени, орден Красной Звезды, Афганский орден Красного Знамени, Афганская медаль «10 лет Саурской революции», другие медали СССР и Российской Федерации.

И ещё одну «награду» он привёз из Афганистана: жену Светлану. Познакомились в Баргаме на офицерской вечеринке в честь празднования Нового года. Светлана служила в Афганистане медсестрой.

11 февраля 1989 года старший лейтенант Вадим Кузнецов вместе со своим полком вышел из Афганистана. И тут же получил назначение в Кировабад (сейчас Гянджа – город в Азербайджане). 21 февраля 1989 года Вадим Юрьевич расписался в ЗАГСе со Светланой Анатольевной. Прожили как муж и жена ровно один день, и 22 февраля Вадим Кузнецов выбыл к новому месту назначения. В Кировабаде его полком командовал Герой Советского Союза Василий Васильевич Пиненов. Супруга приехала в Кировабад позже – весной 1989 года. А потом родилась дочь.

В Азербайджане В. Кузнецов прослужил два года. Там опять начались боевые операции. Из воспоминаний В.Ю. Кузнецова: «В Гяндже пришлось принимать участие в наведении конституционного порядка. В начале 1990 года в составе двух батальонов совершил демонстрационный многокилометровый марш по территории Азербайждана и Армении по маршруту: Кировабад – Казах – Абовян – Нахичевань – Талин – Шуша – Степанакерт – Мир-Башир – Евлах – Кировабад. С января 1991 года проходил службу на Украине в городе Кременчуг. В феврале 1992 года, после отказа принять украинскую присягу, переведен в посёлок Гарболово Всеволожского района, где и проживаю по сей день».

Последнее место службы капитана Вадима Кузнецова – 36-я отдельная воздушно-десантная бригада ВДВ России. Она дислоцировалась в Гарболово. Отсюда гвардеец-десантник вышел на военную пенсию. Здесь у него началась спокойная, размеренная жизнь. Но свой Афганистан он вспоминает каждый день. Ежегодно 11 февраля ветераны 345-го гвардейского парашютно-десантного полка собираются в Москве. Они стали самыми близкими друг другу людьми. Ведь они отдали Афганистану свои лучшие молодые годы. И книга «Афганский дневник», и фильм «Девятая рота», и песни про бесстрашных «шурави» – это всё про них…

Людмила ОДНОБОКОВА

Фото из архива Вадима КУЗНЕЦОВА

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

code