Под парусами «Полтавы»

18 мая отмечался День Балтийского флота. В связи с этим нам захотелось рассказать о событии, весть о котором уже прогремела на весь мир. Речь идёт о строительстве копии деревянного военного судна начала XVIII века, которое называлось «Полтава». 

Это был первый линейный корабль, построенный руками русских мастеров. В его строительстве принимал участие лично царь Пётр I. 54­-пушечный парусный линейный корабль 4 ранга «Полтава» был спущен на воду в 1712 году. Он принял участие в нескольких военных сражениях Северной войны, в том числе – в битве при Гангуте. Осенью 1723 года корабль был поставлен в Кронштадте на ремонт. Ремонта судно так и не дождалось, и через 10 лет его разобрали «по ветхости». После этого ещё семь кораблей по очереди носили легендарное имя «Полтава».

В 2013 году ПАО «Газпром» заказало модель корабля в натуральную величину. Исполнить заказ взялась Верфь исторического судостроения «Полтава». Заказ сложный потому, что подлинных чертежей до нас не дошло. На верфи работает конструкторское бюро, сотрудники которого изучили разные архивы. И нашли только косвенные исторические документы, например, гравюру голландского художника Питера Пикарта, на которой изображена носовая часть «Полтавы». По этой гравюре можно судить о её богатом деревянном декоре. Сохранились также два деревянных элемента от корабельного декора, которые сейчас находятся в Центральном военно-историческом музее.

В Рукописном отделе Российской библиотеки Академии наук найдена так называемая «Папка Федосея Скляева» – главного корабельного мастера «Полтавы». Там есть изображение мидель-шпангоута и кормы. Рядом с чертежами свинцовым карандашом записаны главные измерения «Полтавы». Некоторые измерения обнаружены в книге адмирала Ф.Ф. Веселаго «Список русских военных судов с 1668 по 1869 год». Ещё есть английская рукопись, которую в 1717 году Петру Первому подарил капитан Колмаков. В этой рукописи перечислены морские технические термины начала XVIII века и некоторые их характеристики (не следует забывать, что кораблестроению Пётр I учился у англичан). Есть английские чертежи аналогичных 54-пушечных кораблей.

На основании этих свидетельств конструкторы верфи «Полтава» составили свои чертежи. Поэтому речь идёт не о точной копии деревянного судна «Полтава», а о реплике, которая создана с высокой степенью точности. И это – уникальный опыт наших мастеров, так как до сих пор в России была сделана только одна подобная реплика. Это прозвучавшая на весь мир копия первого корабля Балтийского флота – фрегата «Штандарт», спущенная на воду в 1999 году. Судно «Штандарт» бороздит воды океана до сих пор.

А «Полтава» пока ещё стоит в лесах, в специально сделанном для неё ангаре. В середине мая нам (двум журналисткам) довелось посетить этот ангар. Особенность экскурсии состояла в том, что её проводили рабочие, воссоздающие «Полтаву» своими руками…

Корабль строится из дуба и лиственницы, и в ангаре нас встретил приятный запах древесины. Все деревья – из русских лесов. Корпус корабля без мачт и такелажа в высоту был приблизительно 14 метров (его другие характеристики – длина палубы 42 метра, ширина 12 метров). Нам пришлось по лесам пройти четыре своеобразных «этажа»: две палубы, трюм и капитанский мостик. При этом иногда приходилось наклоняться, чтобы не удариться, на головы нам надели защитные шлемы. Сопровождающий нас плотник Артур Савченко комментировал:

– Вы теперь понимаете, почему при Петре во флот брали в основном людей маленького роста?

Мы подумали, что русские моряки были хоть и малые, да удалые. А если быть точнее – люди невероятного героизма. Артур Савченко рассказал нам много интересных историй из жизни моряков.

Во время Северной войны команда «Полтавы» состояла примерно из 300 человек. Во флот тогда брали по рекрутскому набору и на всю жизнь. Ходить в море приходилось до глубокой осени, а деревянные корабли никак не отапливались. В таких условиях ночевать надо было в гамаках на нижней палубе, которая находилась ниже уровня воды, в лютом холоде, но никто не жаловался. Лестницей зачастую служил простой столб, на котором вырублены насечки для ног. Нам показали один такой столб, и, честно говоря, я не могла понять, как можно было по нему быстро взбираться при команде «Полундра!». Да ещё и питание в море не всегда было хорошим.

Строители «Полтавы» продемонстрировали нам пушки на колёсах, которые сделаны в наше время, но по старинным чертежам (на снимке). Для них даже отлили ядра по старинной технологии. Такие пушки можно было заряжать только со стороны дула. На «Полтаве» сделаны специальные отверстия по левому и правому борту – они называются «пушпорты». Каждую пушку обслуживала команда от 4 до 8 человек. В процессе боя дуло пушки должно было торчать из пушпорта наружу.

Пушка производила выстрел, её слегка задвигали внутрь, появлялась щель между дулом пушки и пушпортом, в эту щель вылезал мальчик лет 10–12, который снаружи прочищал дуло пушки, а затем заталкивал в него новый заряд. При этом туловище мальчика находилось за бортом: и при сильной качке, и при выстрелах, когда пушка могла сдвинуться и раздавить мальчика (в английской традиции таких мальчиков называли «манки-бой», возможно, точно так же называли и на русских кораблях). Зарядив дуло, «манки-бой» заползал сквозь пушпорт внутрь, пушка сильнее выдвигалась наружу и производила новый выстрел. И так – после каждого выстрела.

А в это время на вражеских судах работали «снайперы», которые специально залезали на мачту, чтобы отстреливать вылезших через пушпорт мальчиков. Смертность на военных кораблях была очень высокой. Вот почему палубу на деревянных суднах обычно окрашивали в красный цвет – чтобы пролившаяся кровь не резала глаз и не отвлекала от работы оставшихся в живых матросов. В таких условиях русские выиграли Северную войну…

Современные строители «Полтавы» (плотники, столяры) почти все имеют высшее образование. Кроме того, раз уж они поступили на историческую верфь, руководство призывает их читать книги по истории. И они историю петровского времени изучили очень хорошо. Ребята рассказывают:

– Подлинный корабль, который построил Пётр I, отличается от нашего только тем, что на нём не было металлических болтов. В XVIII веке все детали крепились нагелями. Нагель – это такая длинная дубовая палочка. Металлические болты и гвозди надёжнее, чем нагель, но тогда, видимо, металл стоил слишком дорого. Мы сейчас крепим детали металлом. Все болты, все гвозди у нас оцинкованы, чтобы они не ржавели под водой… В остальном мы строим всё, как в XVIII веке, отличается только технология. Нам, конечно, работать легче. У нас есть современные рубанки, другие инструменты, а им приходилось, чтобы одно отверстие сделать, полчаса на одном месте дыру крутить… Для герметизации обшивки у Петра использовалась пеньковая верёвка, а мы заливаем щели силиконом. У них в результате небольшие щели всё-таки оставались, а у нас доски подогнаны друг к другу тютелька в тютельку… У Петра были и другие нюансы: у него лес под строительство был за много лет заранее приготовлен. Ему специально подыскивали деревья нужной формы, сушили их несколько лет, потом делали заготовки. Если надо – были заготовки круглой формы. А мы брали прямые доски, парили их в боксах, а потом загибали на специальном снаряжении, чтобы сделать их выгнутыми… Чертежи в конструкторском бюро нам сделали составные, ведь подлинные чертежи не сохранились, поэтому в процессе работы обнаружились неучтённые моменты. И мы сами подгоняли их на ходу. Импровизировали, основываясь на интуиции.

– Получается, что современная молодёжь тоже в состоянии построить мощный парусник, как в XVIII веке? – спрашиваю я.

– Наше поколение может всё построить, – ответил бригадир правого борта Виталий Хумаров. – С опытом всё приходит – голова начинает работать в нужном направлении.

…Пока в большом ангаре одни рабочие доводят до совершенства корпус корабля, в отдельном цехе другие работники шьют паруса. Паруса – из такой же грубой ткани, как и во времена Петра I. Ткань слишком толстая, и сшивать её приходится вручную. Так же, вручную, вырезают из дерева декор для кормовой части. На подлинном корабле, на корме, был богатый барельеф. Это была композиция из скульптур – аллегория победы русских войск над шведами под Полтавой…

Во времена Петра I на верфях работало около 3 000 человек, но они занимались постройкой или ремонтом сразу нескольких судов. Так что можно предположить, что над строительством «Полтавы» работало 300 человек. Они возвели корабль за три года. Сейчас строительством «Полтавы» заняты 100 человек. Это – интернациональный коллектив. Мы видели рабочих из Осетии, России, Украины. Основной возраст работников – до 30 лет. Мастера верфи – Александр Ларионов и Андрей Бредов. Все вместе трудятся над проектом третий год, и он близится к завершению. Осталась сделать герметизацию обшивки, забивку болтов, установить на корму резные конструкции, набрать балласт и доделать ещё кое-какие детали.

В октябре 2017 года реплика «Полтавы», согласно задумке ПАО «Газпром», будет спущена на воду. Она должна встать на место «вечной стоянки» в Парке 300-летия Санкт-Петербурга. Там ещё некоторое время корабль будут достраивать: на него установят мачты и такелаж. С первых же дней «Полтава» будет выполнять функции корабля-музея. Но ещё раньше, 6 марта 2015 года, на Воскресенской набережной в Санкт-Петербурге появился памятник «Полтаве», выполненный в бронзе.

Историческая верфь «Полтава» занимается не только деревянным парусником. Сюда поступают разные заказы. Например, ещё совсем недавно работники верфи меняли палубы и шлюпки на легендарной «Авроре». А ещё у верфи есть филиал в Севастополе. И там, в Крыму, со дна моря был поднят немецкий якорь. На нём отчётливо просматривается фашистская символика: орёл и свастика. Якорь доставили в Санкт-Петербург, сейчас он стоит у входа на историческую верфь «Полтава». Его может увидеть любой желающий. А желающих посмотреть строительство деревянного линейного корабля уже сейчас столько, что на верфи стали принимать экскурсии.

Людмила ОДНОБОКОВА

Фото автора

 

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

code