Дворец с башнями
«За всю дорогу от Петербурга до Шлиссельбурга выдается лишь одно характерное место – старинное Потемкинское имение Островки. Мысок, заросший понурыми, серьезными пихтами, очень хорош; замкоподобная усадьба вполне гармонирует с окружающим пейзажем», – писал в 1899 году Н. К. Рерих.
В гостях у Потёмкина
В 1774 году Екатерина II пожаловала генерал-аншефу Григорию Александровичу Потемкину мызу Сусловскую на правом берегу Невы. Здесь, недалеко от порогов и деревеньки Островки (Сарвела), по проекту Ивана Егоровича Старова в 1784–1786 годах на высоком насыпном холме был построен роскошный дом.
Тогда, как и сейчас, увлекались всем турецким. Потемкин старался не отставать от моды и султана, поэтому две башни на главном фасаде его дома сильно напоминали Ворота Приветствия в Топкапе. Старов исполнял все пожелания заказчика – героя русско-турецкой войны, вдохновлявшегося гравюрами с видами Стамбула (Константинополя). Зодчий превратил здание в большую «игрушку» для князя, вложившего в свой загородный дом немного фантазии и уйму денег.
Впрочем, современникам виделись здесь то «неуклюжие массы в стиле оскаленной английской готики», то прирейнский замок с «тонкой в виде кукиша башенкой». Асимметричный и функционально продуманный план дома, некоторые детали были позаимствованы у замка писателя Г. Уолпола Строберри Хилл.
Через каких-то двести лет эта гибридная смесь турецкого с английским вошла в учебники по истории русской архитектуры как шедевр неканонической линии в архитектуре классицизма.
Князь Г. А. Потемкин наведывался в Островки во время пребывания Екатерины II в Пелле (ныне г. Отрадное). Можно представить, как 18 июня 1785 года Екатерина II со свитой на катере и трех шлюпках отправилась из Пеллы через Неву. Она была встречена пальбой из пушек, а у самой мызы Островки государыню ждали Потемкин, князь С. Ф. Голицын (муж его племянницы В. В. Энгельгардт) и племянник генерал-майор А. Н. Самойлов. Государыня «изволила шествовать в покои тамошнего дома», обеденное кушанье было подано на 21 куверте-столовом приборе. Поблагодарив гостеприимного хозяина, обратно в Пеллу она прибыла в шлюпке ведомства Военной коллегии, президентом которой был Потемкин.
18 июля 1786 года Екатерина II с великим князем Павлом Петровичем и великой княгиней Марией Федоровной вновь приехала из Пеллы на «дачу Его Светлости Князя Григория Александровича Потемкина». У дома ее встречал сам хозяин. Состоялся обед со свитой на 33 кувертах «и во время стола, при питии за Высочайшие здравия Ея Императорского Величества и Их Императорских Высочеств, происходила пушечная пальба из поставленных близ дома пушек. В продолжении стола играла в покоях духовая, а пред покоями роговая музыка». Вскоре шумная толпа гостей уехала из Островков в Пеллу.
Среди развалин и сегодня можно найти ступени лестниц, по которым ходили первые лица государства. В свите императрицы состояли: Л. А. Нарышкин, графы А. С. Строганов, В. И. Левашов, А. А. Безбородко, князья И. С. и Ф. С. Барятинские, флигель-адъютант А. П. Ермолов, а также «господа чужестранные министры» графы И. Л. фон Кобенцель и Л. Ф. де Сегюр, племянница Потемкина графиня А. В. Браницкая, другие «знатные обоего пола персоны». А князь угощал гостей… ананасами! Садовник У. Гульд в 1787 году сообщал Потемкину, что в оранжереях Островков обнаружил «большие посадки ананасов в прекрасном состоянии». Гости прогуливались по пейзажному парку, устроенному при участии Гульда и архитектора Ф. И. Волкова.
Венесуэлец Ф. де Миранда, посетивший Островки в 1787 году, записал: «Потом взяли шлюпку и отправились… на другой берег посмотреть дом князя Потемкина, в котором он, как дитя, постоянно что-то перестраивает. Я по обыкновению поднялся в бельведер и полюбовался очередным чудесным видом».
Тогда же загородный дом князя запечатлел на двух рисунках актер французской труппы в Петербурге художник
Ж. Б. де ла Траверс. Первый рисунок пером и тушью, кистью и сепией называется «Дворец с башнями» (на снимке). Он склеен из двух листов, а на обороте – пейзаж с водой и лодкой. Второй рисунок пером и тушью «Островки. Загородный дом князя Потемкина» датирован 1786 годом. Заметим, что после того, как царствующая особа переступила порог, было принято называть дом и дворцом тоже. Вообще-то это был не дом, не дворец, а сказочный замок – чудо на невских берегах!
Бизнес по-купечески
Время чудес прошло, когда в 1791 году имение знаменитого дяди унаследовал граф А. Н. Самойлов. Островки «с каменными домами и большою оранжереею» с разрешения Павла I Самойлов продал царскому родственнику майору Н. Н. Чоглокову, бывшему узнику Шлиссельбургской крепости. Затем Островки достались его сыну герою Отечественной войны 1812 года генерал-лейтенанту П. Н. Чоглокову, потом внуку А. П. Чоглокову – уездному предводителю дворянства и первому почетному гражданину города Шлиссельбурга. Наследники Чоглоковых, наделавшие больших долгов, уступили Островки соседу помещику А. Я. Голохвастову, а тот в 1887 году – петербургскому купцу 1-й гильдии И. М. Оленчикову.
При Потемкине дворец охраняли, после караул был снят. Нежилое здание ветшало и к середине ХIX века стояло без крыши, внутри росли кусты и деревья.
Иван Михайлович Оленчиков к началу 1900-х сумел по частям восстановить дворец, намереваясь сдавать его внаем дачникам. Тогда заново сделали паркетные полы, двери, воссоздали лепнину в главном зале. Бизнес-проект Оленчикова оказался весьма успешным. Летом на казенную дачу, которая разместилась во дворце, приезжали на пароходе воспитанницы Сиротского императора Николая I института. В соседних с дворцом дачах проводили летние месяцы многочисленные родственники Оленчикова, они прохлаждались в искусственном гроте у дворца, с высокой башни которого любовались Петербургом.
Оленчиков при помощи соседей – архитектора В. А. Липского и гражданского инженера В. Ф. Пруссака – перестроил бывшую каменную оранжерею в церковь Рождества Иоанна Предтечи. Освящали храм архимандрит Гедеон и епископ Гдовский Назарий. Островки стали местом летнего пребывания профессоров Духовной академии, которых радушно принимал церковный староста Оленчиков.
Здесь также побывали композиторы
Н. А. Римский-Корсаков и Ц. А. Кюи, пианист Д. Д. Климов. Постепенно Островки превратились в «любимое место отдыха и прогулок петербургской художественной элиты».
Картина маслом
Гравюры и фотоснимки этого самого красивого места на Неве украшали страницы путеводителей, столичных газет и журналов, была издана серия открыток с видами Островков. В газете «Петербургский листок» за 1888 год читаем: «Известные своим живописным местоположением Островки текущим летом стали, по-видимому, одним из главных пунктов художественных экскурсий. Любители и любительницы живописи чуть ли не ежедневно отправляются сюда, выражаясь технически, “на натуру” и проводят здесь, снимая виды, по нескольку дней. Немало посещает Островки также и приезжих в Петербург иностранцев, которые отзываются о названной местности самым восторженным образом».
В музейных собраниях хранятся сделанные в Островках картины и этюды
А. А. Рылова и И. И. Машкова; отметим написанное им в 1923 году полотно «Нева. Островки. Дом отдыха». На эрмитажной выставке «Это сам Потемкин!» была представлена картина С. Г. Заикина 1897 года «Остатки дворца князя Г. А. Потемкина-Таврического в Островках» – написанная масляными красками на небольшой дощечке вольная копия с известной гравюры В. Флойда 1848 года.
Историк искусства барон Н. Н. Врангель в 1910 году в журнале «Старые годы» так описал свои впечатления: «Дивное бывшее Потемкинское имение торжественно высится среди ряда прихотливых зеленых островков, образуемых рукавом Невы. На холмах, поросших густым парком, белый гигант-дом с высокими башнями – напоминает дворец Чесменский. Стройно вытянулась башня, а с неё, со сторожевой вышки, далеко-далеко видно Неву с её берегами. Дом белый, с красными крышами; окна, как бойницы». Белым дворец стал при Оленчикове, а «окраска замка при Чоглокове была розовая с белыми деталями», что подтверждают записи советского архитектора А. Ф. Хрякова, делавшего зарисовки дверей дворца в Островках.
Культурное решение принято
В 1920 годы во дворце размещался дом отдыха, в 1935–1937 – пионерлагерь, затем база секретного военного радиополигона, причем военные дворец реконструировали под свои нужды; в годы войны во дворце был командный пункт. «В 1945 году мой дядька Лев Мурин приехал сюда отдохнуть, порыбачить и поохотиться, – вспоминал краевед А. А. Мурин. – Вместо дворца Потемкина и церкви, что спряталась внизу у Невской протоки, которую построил И. М. Оленчиков, были черные обгоревшие руины-стены, которые усиленно разбирались по кирпичику местными жителями на баньки, сараи и ангары для лодок».
Лет 30 назад в Список всемирного наследия был включен объект «Исторический центр Санкт-Петербурга и связанные с ним комплексы памятников».
Одним из элементов этих комплексов стали Островки. На месте дворца возвышался заросший деревьями земляной холм с двумя фрагментами стен. Однако сохранялась ландшафтная ситуация с видами на Неву, часть заброшенного парка, здесь даже находили редкие для нашей местности растения. В 2013 году рабочая группа КГИОП исключила Островки из состава объекта всемирного наследия, утверждая, что там «ничего не осталось». Старинный парк окружили коттеджи, а три участка под застройку отвели прямо на развалинах дворца. Один из владельцев полностью расчистил их от грунта, под которым уцелели основания башен и почти весь цоколь.
И только в 2020 году областной Комитет по культуре включил «Имение Г. А. Потемкина «Островки»: дворец (фундаменты, цоколь, фрагменты стен и башен); парк с элементами рельефа, гидросистем, ценным древостоем, аллеей» в Перечень выявленных объектов культурного наследия, расположенных на территории Ленинградской области.
Такое вот наследие осталось в Островках от светлейшего князя Г. А. Потемкина-Таврического – основателя новых южных городов и военного Черноморского флота, присоединившего Крым к России. Ах, Григорий Александрович, ваша дача без вас плачет!
Наталья СЕДОВА