ВИЧ-инфекция никуда не делась, но антиретровирусная терапия дарит жизнь
Ленинградская область входит в число высокопораженных ВИЧ-инфекцией регионов Российской Федерации. По состоянию на 30 июня 2021 года, среди жителей Ленинградской области зарегистрировано 19 192 человека, живущих с ВИЧ-инфекцией. За 6 месяцев 2021 года зарегистрировано 396 новых случаев ВИЧ-инфекции, что на 8,5 % больше, чем за аналогичный период 2020 года. При этом в возрасте 40–59 лет количество новых случаев ВИЧ-инфекции составляет уже 44%. О том, как сегодня обстоят дела с этим заболеванием, мы попросили рассказать Ольгу Николаевну ЛЕОНОВУ, заместителя главного врача Всеволожской КМБ, доктора медицинских наук, доцента кафедры социально значимой инфекции и фтизиопульмонологии Первого Санкт-Петербургского государственного медицинского университета им. академика И.П. Павлова.
– Ольга Николаевна, не отодвинул ли COVID-19 борьбу со СПИДом на второй план?
– Были такие заминки, когда говорили только о коронавирусной инфекции, но и в Санкт-Петербурге, и в Ленинградской области служба СПИДа настроена настолько хорошо, что на сегодняшний день мы не отошли в решении этой проблемы ни на шаг назад.
– Не стали ли люди меньше обращаться к инфекционистам или меньше лечиться от ВИЧ?
– В начале эпидемии прошла информация, что препараты от лечения ВИЧ-инфекции – например такие как калетра, спасают людей от коронавирусной инфекции. И наши пациенты, даже те, кто совсем не принимал или плохо принимал антиретровирусную терапию, пришли для назначения лечения. То есть коронавирусная инфекция, можно сказать, мотивировала их на прием антиретровирусных препаратов.
Нет, из-да пандемии люди не стали к нам меньше обращаться. Я сделала анализ за 2021 год, чтобы выяснить, как часто умирают ВИЧ-инфицированные на фоне коронавирусной инфекции, и от коронавирусной инфекции на фоне ВИЧ, и должна вам сказать, что наши пациенты умирают не больше, чем обычные люди. То есть они умирают, только если не получали антиретровирусную терапию, на фоне тяжелого развития оппортунистических заболеваний, к которым относятся: мультифокальная лейкоэнцефалопатия, генерализованный туберкулез, таксоплазмоз, ВИЧ-ассоциированные онкологические процессы и т.д.
Сейчас ВИЧ-инфицированная группа пациентов перешла в более старшую возрастную категорию, у данных больных (как и у общей популяции людей) встречаются сопутствующие заболевания: сердечно-сосудистой, эндокринной, дыхательной системы, заболевания центральной и периферической нервной системы.
– Какова на сегодняшний день статистика по СПИДу во Всеволожском районе?
– На конец октября 2021 года состоит на учете 736 больных пациентов, из которых впервые выявлены в этом году 20 человек, при этом в возрастной группе 60+ число впервые выявленных составляет семь человек. Почему я акцентирую внимание именно на этом возрасте? Потому что очень часто, когда пациент старшего возраста приходит на прием к врачу узкого профиля, тому в голову не приходит мысль, что люди шестидесяти лет и старше могут быть ВИЧ-инфицированы. И вместо того, чтобы более углубленно обследовать пациента, дать верную клиническую оценку, можно «потерять» время до назначения антиретровирусной терапии. Именно поэтому я бы хотела призвать врачей общей практики быть внимательней – более тщательно собирать эпидемиологический анамнез, более внимательно осматривать пациента и подумать о том, что человек может быть инфицирован независимо от возраста. Но при этом не нужно заниматься гипердиагностикой. Для этого врач общей практики должен постоянно повышать свой квалификационный уровень и знания.
– Как вы считаете, не нужно ли тестировать на ВИЧ-инфекцию всех?
– Во-первых, при тестировании наших пациентов мы должны получать информированное согласие, и не каждый человек согласен давать его. И не каждый вообще хочет знать, что у него есть ВИЧ-инфекция, причем по многим причинам. Второй момент. Согласитесь, если мы будем массово обследовать на форму 50 без клинических признаков болезни, то это предполагает большой расход государственных средств.
– Актуальна ли по-прежнему тема СПИД-диссидентства?
– Диссидентство было и есть. Есть даже судебные дела, когда родители не давали антиретровирусную терапию своему ребенку. Несмотря на доступность информации, никак, к сожалению, не переубедить некоторых людей, что вирус существует, что люди умирают от оппортунистических заболеваний на фоне снижения иммунитета при ВИЧ-инфекции. Над данной проблемой много лет работают ученые: кандидаты, доктора наук, академики. И благодаря проделанной большой работе многие люди живут, имеют семьи и социально адаптированы. В 2002 году я принимала участие в организации первого Санкт-Петербургского хосписа для ВИЧ-инфицированных пациентов в Российской Федерации и видела, как умирали молодые люди, которые своевременно не обращались за медицинской помощью. На сегодняшний день «лицо пациента» поменялось. Если в 2000-х годах это были молодые (в основном наркозависимые) пациенты, то сейчас в процесс вовлекается больше женщин. В связи с распространением полового пути передачи ВИЧ-инфекция перешла в старшие возрастные группы. В 2000 годы всплеск наркомании привел к тому, что у нас появилось очень большое количество пациентов с тяжелыми стадиями ВИЧ-инфекции, переходящими в стадию СПИДа.
– Нулевой ВИЧ-инфицированный был зарегистрирован в Санкт-Петербурге, кажется, в 1988 году?
– Первого пациента диагностировала А.Г. Рахманова и получила за это выговор, но она гордилась этим выговором, поскольку поставила правильный диагноз. И это было главное. Было сложное время, ведь мы мало знали о СПИДе, но уже тогда Рахмановой А.Г. была создана отдельная служба СПИДа.
Конечно, многое изменилось с тех пор. Поменялась и сама ВИЧ-инфекция. Теперь это уже не болезнь наркоманов. Поменялся, как я уже говорила, и возрастной состав. Почему инфекционистам, работающим с ВИЧ-инфицированными, стало тяжелее работать? Потому что к приему множества препаратов, которые жизненно необходимы пожилому человеку, нужно присоединять еще и антиретровирусную терапию. Врач должен быть профессионалом, обладать большими знаниями, так как необходимо учитывать совместимость всех принимаемых препаратов пациентом.
– Каких успехов удалось добиться в борьбе со СПИДом с начала распространения этой инфекции в нашей стране? Научились предотвращать заражение плода от ВИЧ-инфицированной матери. А еще есть значимые достижения?
– Самое большое достижение – это то, что наши больные выживают. У больного, когда он впервые узнает о своей болезни, возникает вопрос: сколько я проживу? Но врач не может дать точного ответа, многое зависит от резервов самого организма, от образа жизни человека. Среди моих пациентов есть ребята социально адаптированные, которые заразились половым путем и много лет принимают антиретровирусную терапию. У них родились совершенно здоровые дети. Разве это не достижение? Разве не достижение, что мы научились лечить оппортунистические заболевания? Я считаю, что мы добились прекрасных результатов.
– Значит, родители, принимающие антиретровирусную терапию, могут произвести на свет совершенно здоровых детей?
– Абсолютно! Только антиретровирусная терапия должна быть для них обязательной, женщинам следует предупредить врачей о своей инфекции.
– ВОЗ запустила в свое время программу 90*90*90. Что это за программа, если объяснить популярно?
– Очень хорошая программа, те результаты, к которым мы должны стремиться. Мы, может быть, не достигнем всех результатов, но близки к этому. Наша задача такова: выявил инфекцию – назначь терапию, независимо от иммунного статуса и возраста.
– Человек, принимающий антиретровирусную терапию, представляет угрозу для окружающих? Может ли он заразить других?
– В каком плане он может оказаться опасным для общества? Опасна его кровь и половые контакты – незащищенный секс. Если вы прошли мимо человека, то не заразитесь от него. Если человек принимает антиретровирусную терапию – не будем пугать и не будем утешать людей – у него должна быть вирусная нагрузка ноль, вот тогда он не представляет опасности. А если он принимает препараты только эпизодически, то у него может возникнуть резистентность, а это ведет к удорожанию самой схемы терапии, а также он может быть распространителем инфекции. У него не подавлена вирусная нагрузка.
– Задача специалистов, которые встали на борьбу со СПИДом, – не искоренить это заболевание из нашей жизни, поскольку вирус по сути неистребим, но минимизировать способность заражать. Так это?
– Наша задача назначить антиретровирусную терапию, а затем обеспечить сопровождение больного. Мы, как инфекционисты, мониторируем, отслеживаем таких больных, но к нам должны присоединиться и помочь социальные службы, психологи, наркологи. Это должна быть мультипрофессиональная команда для оказания помощи ВИЧ-инфицированным, потому что не каждый может заставить себя принимать несколько раз в день препараты. Хоть мы и облегчили терапию, и сегодня можно принимать и две-три таблетки в день, а не по 12, как раньше. Сейчас терапия другая, более легкая, но человек не должен про нее забывать, игнорировать прием препаратов, должен принимать их в одно и то же время и вести здоровый образ жизни.
Конечно, это сложно, учитывая, что все мы социализированы, и не всегда удается принимать лекарство в одно и то же время каждый день. А с возрастом развиваются нейрокогнитивные расстройства, и человек начинает забывать принимать препараты. Придерживаться определенного режима, конечно, сложно, но это необходимо для успешного лечения. И пока полноценного решения я не вижу, потому что требуется постоянное сопровождение пациентов.
– С вашей точки зрения, на каком уровне находится у нас в районе профилактическая работа?
– Профилактическая работа ведется, есть много разных программ. Но считаю, что врачам-инфекционистам, волонтерам нужно чаще выходить в школы, рассказывать об этом заболевании, проводить лекции, обучение родственников навыкам ухода за пациентами с ВИЧ-инфекцией.
– А сколько специалистов в нашем районе занимаются этой темой? И где на учете состоят ВИЧ-инфицированные?
– Они состоят на учете во Всеволожской поликлинике. Цифру я уже называла, таких 736 человек, и 604 из них находятся на антиретровирусной терапии, что составляет более 82%, а это хороший результат.
Занимаются такими больными два инфекциониста. А госпитализироваться они могут как у нас в инфекционное отделение ВКМБ, так и в Морозовскую больницу. Сейчас в Морозовской больнице развернут ковидный госпиталь, туда также госпитализируются пациенты с ВИЧ-инфекцией.
– На какие оппортунистические заболевания стоит обратить внимание в первую очередь?
– Сам человек должен в первую очередь обращать внимание на свое здоровье. Первые признаки ВИЧ-инфекции: субфебрильная температура, увеличение лимфатических узлов, белый налет на языке (кандидоз). Каждый должен понимать, что если у него был незащищенный половой контакт, либо он принимал наркотические средства, то должен сам прийти к врачу и обследоваться.
– А мигранты не поставляют нам ВИЧ-инфекцию?
– Им сейчас делают обязательное тестирование, для того чтобы получить патент на работу. Речь, конечно, о тех, кто приезжает официально. В начале эпидемии очень многие мигранты как раз отсюда уезжали с ВИЧ-инфекцией. Они приезжали на заработки, появлялись деньги на алкоголь, на наркотики и на секс-услуги. Данный образ жизни некоторых мигрантов приводил к тому, что они были заражены ВИЧ.
– Препаратов для антиретровинусной терапии хватает?
– Хватает вполне, и препараты хорошие, перебоев в поставках лекарств нет. Есть антиретровирусные препараты импортные и наши отечественные, которые ничем не хуже. Я желаю всем здоровья, добра. Берегите себя и своих близких!
Подготовила Ольга Лазарева