Секрет долголетия – любовь к жизни
«Надо наслаждаться жизнью», – часто повторяет Вера Михайловна Григорьева. В свои девяносто лет она полна энергии, общительна, улыбчива и моложава. Конечно, далеко не всё было безоблачно в ее жизни, как и у любого человека, на долю которого выпала война, но преодолевать трудности всегда помогал замечательный характер. Доброта, открытое людям сердце, вера в лучшее – не эти ли качества позволяют ей встречать каждый новый день с оптимизмом?
Приятно было окунуться в атмосферу дома, в котором живёт Вера Михайловна, – с чаепитием на свежем воздухе, с уютными качелями, где легко помещается три, а то и четыре человека, а главное – в окружении невероятно красивых цветов. Яркое разноцветье флоксов – а именно они царствуют на ее участке в августе – вызывает восторг любого входящего во двор дома.
Хозяйка огородом не занимается – на сырой почве овощи растут плохо, а вот цветам на такой земле настоящее раздолье. Дом на Мельничном Ручье они вместе с мужем поставили в начале девяностых годов, но постоянно в нём не жили, и только когда супруга не стало, Вера Михайловна навсегда обосновалась здесь, в пригороде Северной столицы. «Цветы со мной живут с тех пор, как сюда переехала», – говорит она.
Вера Михайловна любит цветы, а они благодарно отзываются на её заботу. И даже древовидная гортензия, которая с трудом приживается у многих садоводов, дарит такие изумительные бело-розовые соцветия, что трудно удержаться от восхищенного возгласа. «А секретов никаких нет, – говорит моя собеседница. – Посадила веточку – и вот какой куст вырос!»
Большинство из них приобретала в выставочном центре «Евразия» – это своего рода Мекка для цветоводов-любителей, но есть и подарки от родных и друзей. Как приобреталось и кем подарено каждое из растений, Вера Михайловна помнит в подробностях. У всех её цветов, кустов и деревьев своя собственная история, а ведь хочется услышать историю самой Веры Михайловны.
Пока я вместе с хозяйкой хожу по цветочному раю, вдыхая тонкие ароматы белых, голубых, красных и малиновых флоксов, и не перестаю удивляться трудолюбию и «цветолюбию» Веры Михайловны, начинает «разматываться клубочек» её воспоминаний.
– Откуда такая любовь к растениям? Да я ведь четыре года эвакуации провела, можно сказать, в лесу, в Костромской области. Меня ребята всегда в лесу или у речки искали, Ботаником звали. Нас, учеников 231-й школы, собрали в июле 1941 года на Исаакиевской площади, где уже стоял автобус. Ливень в тот день был жуткий. Приехали на Московский вокзал, там нас пересадили в поезд. У каждого был с собой мешочек с конфетами – «Дюшес», кажется, или каких-то других. По дороге бомбили…
В селе Шишкино, в большом помещичьем доме был устроен интернат для ленинградских детей, которые жили там до конца войны – без света, полуголодные. Хорошо хоть спасал лес-кормилец: «Там и питались…». В школу ходили в соседнее Бохино.
После окончания войны большую часть ребят родственники разобрали по домам, в интернате остались только семь девочек, которых война сделала сиротами. В их числе была и Верочка – её мама умерла в блокаду вместе с так и не родившимся ребенком. Об отчиме, ушедшем на войну, никаких сведений не было, а со своим родным отцом она никогда не жила. Но это, как говорится, уже совсем другая история.
Всех этих девочек после седьмого класса направили в школу фабрично-заводского обучения при ткацкой фабрике на проспекте Щорса в Ленинграде, дали общежитие. Вера, правда, надеялась найти свою бабушку по отцу, которая до войны жила на Турбинной улице, но так и не смогла вспомнить её дом и квартиру, хотя, как позже выяснилось, много раз ходила совсем рядом.
На работу распределили в Нарву, на крупное прядильно-ткацкое производство. Кренгольмская мануфактура в годы войны очень сильно пострадала: были взорваны все пять фабрик, входивших до войны в состав мануфактуры, турбины на водопадах, электростанция и склады.
Ко времени приезда Веры в Нарву главное предприятие города с помощью многих регионов Советского Союза уже вставало на ноги. Достаточно сказать, что в августе 1945 года, работая без света, топлива, жилья и централизованного водоснабжения, сотрудники дали первую продукцию. К моменту приезда Веры в восстановленных цехах работало 32 000 прядильных веретён, а 22 ткацких станка вырабатывали 184 тонны пряжи и 23 000 метров ткани.
Это время Вера Михайловна вспоминает с особенно тёплым чувством – девушки жили в общежитии дружно, много читали, ходили в кино, трудились вместе с эстонцами в три смены, причем с таким эмоциональным подъемом, что стали передовиками производства. Корреспондентка из журнала «Огонёк», приехавшая писать о «стахановках», спросила молодых сотрудниц: «На что вы деньги тратите?». Видимо, заработки у них в то тяжелое послевоенное время были неплохие. «Продукты покупали, конфеты, одежду. Золотые украшения – точно нет, хотя они были в продаже. Не надо было», – вспоминает Вера Михайловна. Журнала «Огонек» за 1946 или 1947 год со статьей и фотографиями увидеть ей так не довелось.
Через два года за Верой приехал отчим, вернувшийся из плена, и увез ее в Ленинград, где у него уже была другая семья. Своего родного сына, сводного брата Веры, он нашел еще раньше. Девушка пошла работать на ткацкую фабрику, но жить стала у довоенной соседки, которая хорошо знала её мать.
От неё-то через некоторое время и узнала, что жива не только бабушка, но и родной отец, у которого была очень непростая судьба. С матерью Веры он жил совсем недолго – отбывал срок на Соловках, строил Беломорско-Балтийский канал. После войны обосновался со второй женой и тремя детьми во Всеволожске, на Мельничном Ручье, в частном доме. Вера встретилась с отцом, но жить решила с его матерью, которую знала с раннего детства.
Бабушка, не видевшая внучку много лет, сразу узнала Веру, хотя перед ней стояла уже взрослая семнадцатилетняя девушка, и больше не отпустила её от себя. «Хорошая была бабуля, всех внуков подняла», – с благодарностью говорит уже очень немолодая женщина, у которой трое своих взрослых внуков.
Вера поступила в педучилище на отделение физвоспитания, а после окончания учебы, в 1955 году вышла замуж и уехала с мужем-кораблестроителем в Комсомольск-на Амуре, где он строил подводные лодки. Жили обеспеченно и счастливо, но Ленинград Веру Михайловну не отпускал – очень скучала, и спустя четыре года с дочкой, родившейся на Дальнем Востоке, они всей семьей вернулись к бабушке.
Своего жилья у них не было, не было поначалу и прописки, но через полгода, когда уже «проели все заработанные деньги», Вера Михайловна, как коренная ленинградка, вернула себе это законное право. Жили вначале в коммуналке, но в 1969 году по очереди получили квартиру на улице Пражской.
Вера Михайловна окончила курсы медсестер. Работала и методистом по лечебной физкультуре в поликлинике, и учителем физкультуры, а последние четыре года перед пенсией, вместе с мужем, который в то время уже тяжело заболел, – на прекрасной базе отдыха Ижорского завода на берегу Финского залива. Заработанные деньги ушли на строительство дачи – как раз на месте отцовского дома. Дача настолько полюбилась Вере Михайловне, что она предпочла жить на пенсии не в городской квартире, а в красивом зелёном уголке Всеволожска, где сама природа дарит энергию, а общение с цветами заставляет забывать о возрасте.
26 августа наша героиня отмечает 90-летний юбилей. Вера Михайловна, поздравляем вас с прекрасной датой! И пусть не покидает вас желание наслаждаться жизнью еще долгие годы!
Нина Устичева
Фото автора