Тысяча спасенных хирургом Владимиром Шиловым
Владимир Васильевич Шилов попал в Афганистан, когда ему было 24 года. А дома в это время осталась беременная жена. О том, что у него родилась дочь, Владимир Шилов узнал потом из письма. Впервые увидел её во время очередного отпуска, когда дочери исполнилось полтора месяца. А после отпуска – опять в Афганистан, где провел долгих два года: с ноября 1984-го по ноябрь 1986 года.
Первая боевая командировка
Вроде бы мирную он себе в молодости выбрал профессию – врача. У себя на родине, в Челябинске, поступил в медицинский институт. Но по убеждению перевелся на военно-медицинский факультет (ВМФ) при Томском медицинском институте. В Томске в 1982 году впервые увидел солдат, которые получили ранения в Афганистане. Слушатели Томского ВМФ принимали участие в лечении этих солдат. Уже тогда Владимир Шилов понял, что его тоже когда-нибудь обязательно отправят в горячую точку, тем более что он окончил институт с красным дипломом. А высококвалифицированные врачи на войне – ох как нужны.
В Афганистан его откомандировали в составе 1461-го отдельного трубопроводного батальона. В задачи этого батальона входило: протянуть трубопровод от г. Кушка (от Туругунди до Шинданта), а затем осуществлять его охрану и эксплуатацию. 250 километров трубопровода батальон проложил за 15 дней, а затем начались жаркие деньки. Жаркие, с одной стороны, потому что в Афганистане такой климат: ночью холодно, на перевалах лежит снег, а днём – жарища, даже 23 февраля загорать доводилось. А с другой стороны, дни были жаркими, потому что трубопровод, по которому поступал авиакеросин для нужд 40-й армии, привлекал внимание «духов». Они его и взрывать пытались, и засады делали, и нападали на солдат, стоящих в охране.
Лейтенант Шилов в Афганистане служил начальником медицинской службы батальона. У него был медпункт, а в подчинении – начальник аптеки, водитель-санитар и просто санитар. И это всё… На целый батальон, зона действия которого простиралась на 250 километров. Вспоминает, как он отмечал 8 марта 1986 года. В тот день у товарища был день рождения. В 10 утра стол накрыли, и вдруг поступило сообщение, что на трассе есть раненый. Владимир Васильевич, можно сказать, из-за стола выехал к месту, где произошло ранение, а вернулся только через сутки, оказав первую помощь не одному, а сразу трём раненым. А однажды он получил выговор с занесением в служебную карточку «за самовольный выезд за гарнизон».
Получилось это так. Ночью на трассе подорвались на мине БТР и танк. Дожидаться, когда от командования поступит разрешение на выезд, было некогда. Лейтенант Шилов поехал к месту подрыва на армейском уазике, без сопровождающей его охраны. И за спасение трёх человек получил выговор.
Выезжать к раненым приходилось с оружием, пользоваться им доводилось часто. Ведь, пока не прилетит вертушка, надо было находиться возле раненого, который порой лежал на открытой местности, а кругом – «духи». В задачи начальника медицинской службы батальона входило: вывести раненого из шока, обезболив его, и, если там был перелом, обездвижить конечность, выполнить инфузионную терапию. А потом эвакуировать на стационарную лечебную базу для оказания дальнейшей помощи.
Ближайшая стационарная база – это гарнизонный госпиталь в Шинданте. Иногда вертолёты из Шинданта задерживались. Либо нелётная погода, либо, когда проходила войсковая операция, все боевые машины были на заданиях. Тогда Владимиру Васильевичу доводилось самому оказывать первичную хирургическую обработку. Военное командование было сильно удивлено, когда обнаружило, что лейтенант Шилов сам в состоянии проводить операции, причём – с благополучным исходом. Всё это – благодаря тому, что советское медицинское образование было очень качественным и готовило специалистов широкого профиля.
– Гражданские хирурги зачастую не знают, что огнестрельные раны зашивать нельзя, – рассказывает Владимир Васильевич. – Потому что рана считается осеменённой, то есть заражённой бактериями. Сначала надо отсечь недееспособные окружающие ткани с сохранением нервов и крупных сосудов. Потом всё это дренировать. Дней 5–7 ведёшь рану открытым способом, а потом смотришь: если грануляции пошли хорошие, сочные, тогда можно уже потихонечку стягивать рану швами.
Я спросила:
– А вы в Афганистане использовали опыт врачей Великой Отечественной войны?
– Мы не только опыт Великой Отечественной войны, но и опыт ташкентского землетрясения 1966 года использовали. Например, гнойные раны рекомендуется обрабатывать гипертоническим раствором соли. Такой раствор хорошо вытягивает гной. В Ташкенте, когда соли не хватило, использовали гипертонический раствор сахара. И он тоже хорошо вытянул гной из раны. Мы в Афганистане также использовали раствор сахара, если не хватало соли. Сахар успешно вытягивал гной.
Но Афганистан – это не только раненые. При работе с трубопроводом случались сильные химические ожоги. А ещё – вспышки инфекций. Конечно, в целях профилактики инфекций наши военнослужащие во всех незнакомых источниках обрабатывали воду таблетками пентоцида. Но этого оказалось недостаточно. Например, у Владимира Шилова было так: 30 ноября батальон вошёл в Афганистан, а в начале января уже появился первый случай брюшного тифа. А весной – вспышка дизентерии, осенью – гепатит. Тем не менее он констатирует:
– За время моей службы в нашем батальоне погибли всего три человека.
И он стал называть по именам каждого из этих троих, где кто из них получил ранение и почему их не удалось спасти. Он помнит это так, как будто случилось вчера.
Однажды ему пришлось диагностировать и эвакуировать больного с перфоративной язвой, в другой раз он обнаружил у прибывшего в Афганистан солдата туберкулёз, который каким-то образом проморгали на призывной медицинской комиссии. Пришлось солдатика возвращать домой, в СССР.
А вот когда сам врач получил контузию, ему медицинскую помощь никто не оказал. Как говорится, сапожник без сапог. Контузия произошла, когда В.В. Шилов ехал на очередное задание на броне БТРа, который подорвался на мине, машина загорелась. Владимир Васильевич получил сильный удар в голову, но в первую очередь стал спасать не себя, а водителя, у которого шла кровь из ушей и из носа. Потом пришлось тушить горящий БТР. Затем подоспели товарищи, подцепили БТР и потащили на тросе. О своём плохом самочувствии Владимир Шилов доложил командиру. Его командиром тогда был Евгений Анатольевич Антонюк, которого прозвали «Батя». Но Батя лейтенанта Шилова на лечение не отпустил. Сказал: «Я тебе дам отлежаться, только ты не уезжай, а то целый батальон останется без медицинской помощи». Так и пришлось – просто отлеживаться. Не до лечения тогда было…
За выполнение интернационального долга в Республике Афганистан старший лейтенант Владимир Васильевич Шилов был награждён орденом «За службу Родине в ВС СССР» III степени и медалью Жукова.
Чеченская война
После возвращения из Афганистана, с августа 1986-го по сентябрь 1988 года, В.В. Шилов служил в Уральском военном округе. Дослужился до звания капитана. В то же время напряжённо учился. В 1987 году обучался в интернатуре по хирургии в Свердловске. И если раньше, в Афганистане, ему приходилось делать операции в экстренном порядке, без специализации, то отныне хирургия стала его основной профессией. В 1988 году он поступил в клиническую ординатуру при кафедре хирургии усовершенствования врачей им. П.А. Куприянова в Военно-медицинской академии имени С.И. Кирова, и с тех пор обосновался в Ленинграде. Здесь у него родился сын.
С сентября 1990-го по июнь 2000-го В.В. Шилов работал старшим ординатором клиники сердечно-сосудистой хирургии им. П.А. Куприянова, на отделении коронарной хирургии. К тому времени война в Афганистане закончилась. И кто же мог подумать, что пройдёт совсем немного времени, и нагрянет ещё одна война – на Северном Кавказе?
Как сейчас вспоминает Владимир Васильевич, медицинское обслуживание во время чеченской войны было организовано лучше, чем в Афганистане. Потому что к началу чеченской войны многие военные врачи уже имели боевой опыт. Медиками был обобщён опыт Афгана, появились новые открытия и научные пособия. И медицинский персонал в Чечню подбирали более тщательно. В первую и вторую чеченскую войну на Кавказ, в частности в города Моздок и Владикавказ, Военно-медицинская академия отправляла свои группы специализированной медицинской помощи. В этих группах были и анестезиологи, и военно-полевые хирурги, и нейрохирурги, и окулисты. Все они уже имели опыт участия в боевых действиях.
Дошла очередь и до подполковника м/с Шилова. Первая командировка в Чечню у него произошла с декабря 1999-го по конец марта 2000 года. Когда его бригада прибыла в Моздок, с ходу попали в самые напряжённые боевые действия. Это был второй штурм Грозного, в том числе знаменитые бои за площадь «Минутка».
– Первая командировка в Чечню была для меня самой тяжёлой, если сравнить вместе обе командировки в Чечню и командировку в Афганистан, – рассказывает В.В. Шилов. – В Чечне мы могли смотреть новости по телевизору и всё время удивлялись искажениям в подаче информации. Если дикторы объявляли, что на операции 10 человек было ранено, то это количество надо было умножать на 10. Когда говорили, что раненых 15, к нам в госпиталь привозили до 150 человек. На нашу вертолётную площадку, которая находилась рядом с госпиталем и была рассчитана на две вертушки, иногда прилетали четыре. Поэтому, пока две вертушки сидели на площадке и разгружались, другие две с ранеными в это время висели в воздухе, дожидались своей очереди…
В этой командировке Владимир Васильевич Шилов исполнял обязанности ведущего сердечно-сосудистого хирурга. Выполнял сложные операции. Например, прибывает солдат с ранением в бедро. У него разорвана артерия и разбита кость. В первую очередь раненому надо восстановить артерию, а уж потом – составить кость. И возле одного операционного стола становятся рядом и травматолог, и сосудистый хирург. Операции в Моздоке проходили каждый день, обычно с 10 утра, потому что с этого времени начинали летать вертолёты. Чтобы хоть немного побольше поспать, хирурги отказывались от завтрака. Обед и ужин проходили в операционной в перерывах. Кофе, чай успевали хлебнуть во время операций. Иногда сами себе вкалывали кофеин, чтобы бодрее держаться за операционным столом. И опять вынуждены были экспериментировать из-за экстренных условий.
– Мы тяжелораненых после оказания им первой хирургической помощи отправляли на долечивание в госпитали Ростова или Москвы. Считается, что эвакуировать больного самолётом можно только, если у него гемоглобин 100 граммов на литр. А мы пацанов отправляли с 70-ю граммами на литр. И пацаны выживали.
Владимир Васильевич показывает фотографию снайпера Коблукова, которому рискнул сохранить руку, когда по всем канонам военно-полевой хирургии должен был ампутировать. Всю ночь Владимир Шилов не отходил от этого раненого и следил, чтобы не развилась почечная недостаточность. И это – не единственный случай «чудесного» спасения. За первую командировку в Чечню Владимир Шилов получил орден «За военные заслуги».
В конце марта, когда бригада уезжала с Северного Кавказа, главный хирург Северо-Кавказского военного округа – С.Н. Татарин – попросил, чтобы врачи тем же составом приехали на Кавказ ещё раз. Всего три месяца полковник м/с Шилов отдохнул в Санкт-Петербурге, а потом опять – в Моздок. Вторая командировка в Чечню проходила с июня по конец сентября 2000 года. И вновь – только В.В. Шилов прибыл в Моздок, как попал в самую гущу событий. 2 июля 2000 года в Аргуне произошёл теракт. Террористы-смертники подорвали общежитие, в котором находился сводный отряд ГУВД Челябинской области. Погибло 45 человек, был ранен 81 человек. И эти раненые, по сути дела, – земляки Владимира Шилова – проходили через его руки. Он спасал их.
Впрочем, общее количество раненых во время второй командировки оказалось намного меньше, чем раньше. Штурм Грозного давно закончился. Проходила зачистка «зелёнки». Раненые в этот период могли находиться в самых разных местах, далеко от населённых пунктов. И Владимиру Васильевичу приходилось летать к ним на вертолётах.
– Если во время своей первой командировки я не отходил от операционного стола, то во время второй командировки я мотался на вертолёте, как на такси. Приходилось ещё и обучать врачей медсанбатов, как временно шунтировать артерии. Это – на тот случай, когда им придётся оказывать первую помощь в условиях, если вертолёт прилететь не успевает.
Конечно, перелёты врачей на вертолётах были опасными. Боевики получали большие деньги за каждый сбитый вертолёт и специально охотились за вертушками, пролетающими над зелёнкой. Но, как говорится, пронесло.
– Из нашей Военно-медицинской академии на второй чеченской войне погибли трое медицинских работников, – рассказывает В.В. Шилов. – Это было в августе 2003 года. В тот день взорвали Моздокский военный госпиталь. А в госпитале шла операция. Вместе с оперируемым погибли наш хирург, операционная медсестра и анестезиолог.
За всю свою практику Владимир Васильевич Шилов провёл 450 операций в военно-полевых условиях. В ходе второй командировки в Чечню он был удостоен второй медали Жукова.
Научная работа
В 1995 году полковник медицинской службы Владимир Васильевич Шилов защитил кандидатскую диссертацию. Кроме того, бывший участник Афганской и чеченской войн опубликовал 150 научных работ, одну монографию и четыре научно-методических пособия. Имеет четыре запатентованных изобретения.
После горячих командировок он продолжил работу на кафедре сердечно-сосудистой хирургии в Военно-медицинской академии и на первой кафедре хирургии усовершенствования врачей имени Куприянова. Основное время на работе он опять-таки проводил у операционного стола. Четыре дня в неделю у него были операционные. Самому маленькому из прооперированных было 7 дней от роду. Помимо этого, В.В. Шилов занимался преподавательской деятельностью.
За многолетние и выдающиеся заслуги в области военно-полевой и сердечно-сосудистой хирургии он был награждён медалью Пирогова, а также – 15-ю медалями от различных государств. В 2002 году получил Благодарность от Верховного главнокомандующего РФ – Владимира Владимировича Путина. В 2010 году был удостоен премии «Большая медведица».
Начиная с 2010 года Владимир Васильевич Шилов находится в запасе. Живёт рядом с нами, в городе Всеволожске. Глядя на этого скромного человека, трудно себе даже представить, что за свою жизнь он произвёл более 1000 операций, порой в самых тяжёлых условиях, порой – рискуя собой. А ведь это – 1000 спасённых жизней.
Людмила ОДНОБОКОВА
Фото из архива Владимира ШИЛОВА
