За всё добро расплатимся добром

О Нине Ивановне Федосеевой (на снимке вторая слева) нам рассказали ее земляки. В принципе, можно было бы просто опубликовать накануне Женского дня 8 Марта это искреннее признание в любви, и задача могла бы считаться выполненной. Но уж очень хотелось убедиться в том, что такие люди на свете все-таки есть…
Строки из письма: «…Страшно запущенную квартиру, в которую все отказались заселяться, хотя с жильем в деревне просто беда, она ремонтирует в одиночку. За свой счет. Зачем? Чтобы сделать в этом помещении, бывшем когда-то жилым, музей деревни Борисова Грива.
Наша Нина Ивановна в буквальном смысле слова продлевает жизнь одиноким ветеранам, так как в нашей деревне нет никаких социальных служб. Она же помогает им с оформлением льгот и пенсий, и хоронит наших деревенских героев тоже Нина Ивановна. А еще она заменяет Дом культуры, которого нет в нашей деревне – устраивает праздники и дни рождения для своих бабушек-старушек и для тех, кто помоложе. А еще она открыла в деревне пункт бесплатной раздачи одежды по типу городских благотворительных магазинов «Спасибо».
Благодаря нашей старосте в деревне наконец-то поменяли линию электропередачи и появилась вода. В шесть часов утра Нину уже можно увидеть в любом конце деревни – вот она командует расчисткой дороги от снега, а вот  – вывозом мусора. Когда Нина Ивановна в прошлом году, видимо, устав от этих непосильных трудов, «подала в отставку», мы очень скоро поняли, что осиротели. Всей деревней били ей челом, дав торжественное обещание больше помогать в ее трудах, и упросили нашу старосту вернуться на ее законную должность, потому что таких людей в нашей деревне больше нет. Она такая единственная и неповторимая».
Зачем ей это нужно
…Первый же человек в автобусе под номером 602 с точностью мне указывает, где можно в это время найти старосту деревни Борисова Грива: на центральной площади поселка серый вагончик – это и есть пункт раздачи и приема одежды. «На днях привезли целую машину вещей, – уточнил пожилой дядечка, – так Нина со своими мужичками с самого утра теперь там. Брат ее разгружает, а муж развозит потом вещи до тех старушек, которым трудно самим уж дойти. Все деревни окрестные едут к нам в Борисову Гриву: и Ваганово, и Коккорево, и Ладожское Озеро… Всех она приодела «за спасибо»!
…Нине Ивановне, признаться, не до меня: «Я же сказала, никаких интервью я давать не буду. Вы же видите, сколько народу! Не до разговоров…» В небольшом вагончике, где, как в обычном магазине «сэконд-хэнд», аккуратными стопками сложены футболки и спортивные костюмы, джинсы и платья – толпится человек десять. Тут и пожилые, и молодые, и бабушки с внуками… Хозяйка этого «вещевого изобилия» знает всех по именам и по размерам. Только и слышно: «Паша, я тебе шорты отложила, твоего размера. Валентина Кузьминична, все размеры на крупногабаритных женщин уже разобрали, но со следующей партии я тебе обязательно отложу! Ты что хочешь: свитер, кофточку или юбку?» Тут же «сватает» пожилому односельчанину «выходной костюм»: «Иваныч, ты посмотри, даже бирка есть! А цвет-то какой модный, металлик!»
– Да куда, Ивановна, я буду в таком-то костюме ходить? Козу свою, что ли, пасти? – сомневается мужичок.
– Да почему козу! – смеется Нина Ивановна. – Наденешь такой костюм, да будешь первый парень на деревне, да нас с 8 Марта поздравлять придёшь…
Со всех сторон только и слышится: «Спасибо, Нина Ивановна! Нина, за труды твои поклон!»
Я давно знакома с принципом работы благотворительных магазинов «Спасибо» в Санкт-Петербурге, куда можно сдать старые и новые ненужные вещи. И также выбрать все, что вам впору и что понравится, – естественно, без копейки оплаты. Их всего четыре, таких магазина, на сегодняшний день в Санкт-Петербурге, и вот – первый филиал открылся в деревне Борисова Грива Ленинградской области.
– Привезли целый фургон, и меньше чем за десять дней все раздали, это почти 150 мешков, – подводит итог Нина Ивановна, у которой все-таки выдаются какие-то свободные минуты, когда в фургончике не остается никого, кроме брата. Владимир Иванович ходит с дрелью, ищет место, куда бы повесить большое зеркало. И в эти «окна» между заходом новой партии посетителей она обсуждает с братом, как привести в порядок запущенную квартиру, ищет с ним место для зеркала, решает с каким-то рахьинским начальником проблему расчистки деревни от снега…
Ну а мы со старостой Федосеевой говорим о самых простых и в то же время о самых сложных вещах: о социальном служении, о том, что такое патриотизм и «любовь к отеческим гробам», и вообще – зачем лично ей, Нине Ивановне Федосеевой, всё это нужно.
– Так приятно слышать «спасибо» сто раз на дню! – отшучивается Нина Ивановна. – Ну а если серьезно, то я ведь здесь «варяг». Мы сами люди не местные. Всей семьей приехали из Норильска, с самого Крайнего Севера. Вообще я геолог, муж и брат – нефтяники, я окончила знаменитый Томский государственный университет, специализация геммология, то есть специалист по золоту. Работала в Якутии, на Алтае, на Таймыре, добывали золото открытым способом. Романтики хлебнула выше крыши! Но одно дело, к примеру, – работать в геологоразведочной партии и жить в палатках или в бараках, где все удобства во дворе, и совсем другое дело – приехать, казалось бы, в места обетованные. Всего-то 30 километров от культурной столицы России, а здесь – 140 Вт напряжение, чайник электрический не включить, пробки выбивает, а уж про стиральную машинку и холодильник молчу совсем. Столбы все попадали, воды в колодцах нет, Дома культуры нет, Дом быта продали, детский садик продали еще в 90-х…
В общем, я была в шоке! Каменный век, да и только, а между тем на дворе – XXI век. А мы с детства с братом были влюблены в эти места. Почему? Потому что отец наш, Иван Федорович Дутов, здесь блокаду прорывал, и при первой возможности брал с собой нас с Вовкой, и мы всей семьей прошли все эти места боевой славы нашего отца. У меня трепетное отношение к этим местам, а к людям – тем более…
Смена декораций, лиц…
«Я человек жадный!» – говорит о себе Федосеева. – Можно сказать, жадный до эмоций и впечатлений, до новых мест и до людей. Я холерик. Мне все интересно и все нужно. Если нет движения вперед, я скучаю. Постоянное движение, смена декораций, лиц, занятий, – вот это моя стихия! Но при этом я люблю все доводить до логического конца. Сделаю что-то одно, и спешу осваивать другие жизненные пространства.
И стала Нина Ивановна Федосеева осваивать новое жизненное пространство под названием «деревня Борисова Грива». Стала ходить по начальству. Как она сама говорит – «с маниакальным упорством» каждый четверг, в приемный день, с самого утра появлялась на пороге начальника электросетей, приглашая его приехать в Борисову Гриву «попить чайку». Сколько было бумаг написано, сколько документов собрано!.. Но важен конечный результат. А он таков, что на сегодняшний день линия электропередачи в Борисовой Гриве выдерживает любую непогоду, столбы все новенькие, и фонари там, где нужно, висят. Когда в деревне стали выбирать старосту, тот же начальник электросетей первым предложил: «Есть у вас такая активная женщина, перед которой все двери откроются, редкого упорства и настойчивости человек!». Но дело не в рекомендации хорошего чиновника, а в том, что Нину Ивановну Федосееву уже в деревне знали по многим удивительным делам и поступкам. Клюкву собирает ведрами – почти всю раздает. «Ягоды собирать люблю, а есть – нет». – комментирует свой альтруизм. Помидоры какие-то необычные вырастила, чуть не по килограмму весом, – тащит свой урожай соседским бабушкам. Рыбачка – страстная. «Карасятница», как сама себя характеризует. С утра сидит на озере с удочкой. Наловит, нажарит, свою семью накормит и соседей одарит. А самые главные ее подопечные – бабушки.
С чисто русской широтой
Изначально все началось с движения души, с той самой «окаянной жалости», о которой один классик выразился весьма нелицеприятно: мол, «жалость унижает человека». Другой, уже наш современник, выразился определеннее: «Увидишь чужую беду, опусти глаза долу и пройди мимо, иначе эта беда станет твоей. Плохо будет, если душу сожжешь, а помочь не сможешь». Нина Ивановна душу сжечь не боится. Тратит ее щедро, с чисто русской широтой.
– Когда мы приехали сюда, – рассказывает мне деревенская староста, – я была поражена, как много здесь одиноких, не присмотренных людей! Никому абсолютно не нужных: ни власти, ни социальным службам, ни односельчанам. Притом что у любого из них и заслуги перед Родиной немалые: воевали, голодали, торф в войну добывали. Притом что у многих ведь и дети есть. Как представлю на минуту, что вот так моя мама лежала бы – голодная, в нетопленом доме, всеми забытая, никому не нужная – сердце заходится. Ну, вот если бы меня, к примеру, раньше времени Господь забрал. Было: попала я в автоаварию, по частям собирали. Повезло, собрали…
В общем, стала я своих бабушек-старушек навещать, продукты носить – кому суп, кому кашу, кому памперсы, кому лекарства. Вот бабушка чудесная, Мария Григорьевна, больше года лежала. Я полтора года ходила к ней, кормила, мыла, одевала, убирала у нее, похоронила ее… Как на чьи? На свои, а на чьи же?! У них пенсии у некоторых по семь тысяч, а у меня все-таки северная пенсия. Я из-за своих бабушек подружилась с этим самым магазином «Спасибо». Два с половиной года ездила к ним на Обводный, и девочки Юля и Света подбирали мне одежду и белье нужных размеров для моих старушек, а я возила в Борисову Гриву эти мешки: электрички, автобус, метро. Теперь они уже сами привезли к нам машину вещей. Спасибо им!
А так… Вот у меня сейчас бабушка, одинокая, бездомная уже 10 лет. Она много лет прожила в церковном бараке, неотапливаемом. Ее положили в больницу, потом привезли из Морозовской больницы, высадили с двумя сумками на крыльцо администрации и забыли про нее. Она целый день так просидела. Дом в свое время у нее сгорел. Я пошла по инстанциям, выпросила ей комнату в Грибном, сама сделала там ремонт, собирая стройматериалы по добрым людям. Там она и живет теперь, впервые за последние годы как человек. Звонит мне: «Золушка моя! У меня продукты кончились! Приезжай, а то умру!»
К Лилии Алексеевне Архаровой вообще в квартиру никто не заходил, это у нее в комнате и возле барака жили 10 кошек и 28 собак. Она была совершенным изгоем в нашей деревне. Я к ней единственная приходила, и мы традиционно отмечали ее день рождения. Интереснейшей судьбы человек, эта Лилия Алексеевна. Была… Прошлой осенью мы ее похоронили. Запах в этой квартире до сих пор удушающий, но у меня, к счастью, эти рецепторы повреждены, я запахов не чую, и поэтому сама там делаю ремонт. Вот сейчас брат подключился.
• • •
… И мы идем в этот барак, построенный еще до войны. Администрация, с которой Нина Ивановна давно нашла общий язык, с одобрением отнеслась к ее идее сделать в Борисовой Гриве музей быта и галерею трудовой и боевой славы деревни, предложила для начала это помещение: крохотная комната и кухня.
– Я страстный коллекционер! – признается Федосеева. – С детства собирала все, что можно: значки, открытки, фотографии, пуговицы. Вы знаете, как много могут рассказать об эпохе, о времени своем те же пуговицы. Вы видели пуговицу с мундира рядового лейб-гвардии?
И она тут же показывает мне эту самую редкую пуговицу, предлагает полюбоваться на настоящие финские сани прошлого века. Показывает на корзину: «Вот, Роман Бирюков вчера принес: старинный чайник, вазочку и настоящую кованую щеколду. А то ещё позвонили: «Нина Ивановна, там старый дом разбирали, по всему дому старые фотографии разбросаны. Я побежала, а там целое богатство: и военные фото, и стекольный завод наш, который был здесь, в Борисовой Гриве, еще до революции, и девушки на торфоразработках. Я отмыла, отчистила все, что можно. А еще все 10 лет, что живу здесь, собираю вырезки из газет об истории нашей деревни. Летом нашей Борисовой Гриве будет 120 лет. Мечтаю к этой дате открыть наш сельский музей. Приезжайте!»
Даю обещание приехать раньше – подарить музею вышитый моей мамой крестиком портрет Ильича и старинный подзор. А если у вас, дорогие читатели, завалялась на чердаке самая обыкновенная чернильница-непроливайка – подарите будущему музею в деревне Борисова Грива. Почему-то такая чернильница очень нужна Нине Ивановне Федоссевой в экспозиции быта 60-х годов…
Татьяна ТРУБАЧЕВА
Фото Антона ЛЯПИНА