Три цвета надежды
Эту историю, столь же печальную, сколь и прекрасную, мне рассказали практически незнакомые люди. История эта – о мужестве и великом терпении, о верности и надежде. И, конечно, о большой любви. Очень бы хотелось сказать так – и о всепобеждающей любви. Но, увы, пока даже такая большая любовь не может победить болезнь любимого человека. Но остается надежда. «Надежда остается всегда» – любимое выражение героя этого рассказа. …А начиналось все почти как в песне: «Мы жили по соседству, встречались просто так», – рассказывает мне Алексей. – Точнее, мы наверняка встречались, только я внимания на нее совершенно не обращал. Не замечал абсолютно, какая симпатичная девчонка живет в соседнем дворе.
Да и как было обращать на нее внимание, когда он, уже взрослый мужчина, за плечами которого был Афган, целых два года с пулеметом под Кабулом, а она – девчонка, пигалица, школьница еще?.. К тому же он уже трудился после армии на заводе, активно занимался спортом: футбол, хоккей. Времени свободного, в общем-то, было немного. Даже на девчонок, даже на симпатичных. Тем более что он и сам был парень видный, и на него девчонки заглядывались. Но однажды – ведь все случается однажды! – он со своим школьным другом и его младшей сестренкой катались на только входивших в моду скейтбордах у гостиницы «Речная», и младшая сестра друга сказала: «А вон идет моя одноклассница. Ты знаешь, Леш, у нее фамилия такая же, как у тебя – Васильева. Если ты женишься на ней, так ей даже фамилию не надо будет менять. Смешно, правда?..»
В его планах не стояла женитьба, но, сам не зная почему, он крикнул в спину удалявшейся девчонке: «Васильева!» И она оглянулась… Оглянулась и посмотрела на него…
Тогда уже всем был известен этот замечательный фильм с Вахтангом Кикабидзе в главной роли – «Мимино». Мимино, как вы помните, был влюблен в стюардессу международных авиалиний, которую сыграла актриса Елена Проклова. И ее в лицо знала вся страна. Девушка, которая оглянулась на Лешу, была очень похожа на эту актрису. Звали её Татьяна. Таня Васильева. Вот так они вошли в жизнь друг друга… Леша Васильев и Таня Васильева. Через очень короткое время кто-то злокозненно нацарапал в подъезде «Таня+Леша=Любовь». И они даже знали, кто это сделал – та самая отвергнутая младшая сестра друга. Ей Леша ведь тоже нравился. Они на нее не обижались, потому что написанное было сущей правдой: их настигла Любовь.
«Я покажу тебе Париж!»
Вскоре влюблённые поженились. Леша пообещал своей красавице Танюше: «Я все для тебя сделаю, все, чтобы ты была счастлива! Мы с тобой во Францию поедем! Я покажу тебе Париж!»
Но через год на свет появилась Даша, еще через некоторое время развалился Советский Союз, вслед за Союзом развалилось объединение имени Козицкого, где Алексей работал радиорегулировщиком высшего разряда, а значит, имел стабильный заработок, премии, как передовик соцсоревнования, 13-ю зарплату и оплачиваемый отпуск… Производство секретных военных разработок сворачивалось, а Алексей работал именно на таких производствах, и вскоре он остался без работы. Какое-то время выручала профессия Татьяны – она уже к тому времени окончила швейное училище на проспекте Славы, работала швеей по пошиву верхней одежды в ателье, и дома сидела за машинкой – обшивала родных и знакомых. Не до Парижа, как говорится, было…
Но Алексей не привык бездельничать, опускать руки и пасовать перед трудностями. Брался за любую работу, освоил строительные специальности, клеил обои, белил и красил. А вскоре устроился в магазин по продаже аудио- и видеотехники, и через некоторое время от продавца дорос до менеджера по продажам. В семье появился достаток. Опять все было хорошо. Относительно хорошо.
– И я показал все-таки Татьяне Париж! – продолжает свой рассказ Алексей. – В 97-м году, когда я уже работал в солидной фирме, я взял путевки, и на пятилетие рождения нашей Дашки сделал Танюшке такой подарок: поездку в Париж. И все было так, как должно было быть: Монмартр с высоты фуникулера и просто так, Париж с высоты Эйфелевой башни и просто прогулка по бульвару Распай, где любили гулять Модильяни и Тулуз-Лотрек, знаменитый Нотр-Дам де Пари и улыбка Моны Лизы в Лувре…
Алексей мне рассказывает про Париж, Татьяна, сидя в инвалидной коляске, согласно кивает головой: «Это было исполнение мечты! Мы были так счастливы тогда!» Они и представления не имели, что Татьяна уже тогда была больна. Ну, иногда болела голова, появлялась предательская слабость в ногах – списывали на переутомление, на эмоции… Они очень мечтали о втором ребенке, но пока это было невозможно…, потому что более всего их семью «доставал» и сильно портил жизнь тот самый квартирный вопрос.
Долгая дорога к счастью
У Алексея с мамой (а она воспитывала Лешу, кстати, одна, но, несмотря на это, его в свое время все-таки призвали в армию, да еще и отправили в Афганистан) была одна комната в коммуналке. У Тани с родителями и с замужней сестрой, у которой уже был ребенок, – крошечная «двушка».
– Дашку, нашу первую доченьку, мы тоже принесли в коммуналку, – рассказывает мне Алексей, – на эти пятнадцать метров, где за занавеской жила еще и моя мама. Мама всю жизнь отработала на объединении «Большевик», и мы 20 с лишним лет стояли на очереди. Страна рухнула, очередь на так называемое бесплатное, государственное жилье – тоже. Я годами обивал пороги горисполкома тогда еще, к тому же у меня льготы были, как у участника военных действий в Афганистане, но мне везде говорили так: «Вот если бы вы были инвалидом, тогда, конечно, мы были бы обязаны вам предоставить жилье, а так…» А я, как назло, – так получается – вышел из Афгана в 89-м без единой царапины. Так что рассчитывать нам, в общем, приходилось только на самих себя.
Алексей признается, что были и эксцессы, если так можно назвать самовольный захват квартиры. На излете, на исходе этой самой советской власти, объединение «Большевик» каким-то чудом сдало все-таки долгострой – жилой дом. Алексей разбил форточку на первом этаже и занял с семьей двухкомнатную квартиру. Конечно, это была акция отчаяния, но он надеялся на лучшее. На справедливость, к примеру. Два года длились суды, где Васильевы доказывали, что имеют право на жилье, как очередники, как семья, где есть участник военных действий в Афганистане.
– Я можно сказать, «отстреливался до последнего патрона», – подводит Алексей итог этой войны за квадратные метры, – но все было против нас. И когда судебные приставы нас просто выкинули на улицу, я сказал себе: «Хватит надеяться на государство!» Пошел по друзьям с протянутой рукой, влез в ипотеку, правда, это как-то иначе тогда называлось, и мы купили вот эту трехкомнатную, довольно просторную квартиру в Мурино. Правда, на пятом этаже, потому что это было намного дешевле, чем, к примеру, на третьем. Конечно, это был уже и не Санкт-Петербург, а Ленинградская область, но зато рядом станция метро «Девяткино».
То, что это два разных субъекта федерации, и это впоследствии сыграет в их жизни далеко не самую положительную роль, – об этом счастливые обладатели 81-го квадратного метра четырнадцать лет назад тоже не думали… Кто же мог предполагать, что в их, не столь уже далеком будущем, будет так важно, какое законодательство «работает» на данной территории. Или не работает вовсе…
Забегая вперед, скажу, что сейчас он так себя клянет, что не захотели купить квартиру на первом этаже, решив, что последний этаж все-таки лучше первого. Но кто мог знать, что через несколько лет пятый, последний этаж в доме без лифта станет для них просто приговором? Никто не мог этого знать тогда, в двухтысячном году. Миллениум, то есть новое тысячелетие, они встречали в этой просторной квартире, где усилиями Алексея была положена красивая плитка на кухне и в прихожей, поклеены обои, которые они вместе с Таней любовно выбирали, а она «мудрила» над шторами – портниха ведь! А в 2001 году в эту новую квартиру «въехал» еще один новый жилец. Вторая, долгожданная дочка Алина…
– Мы были так счастливы! – говорит Татьяна, – Вам не передать, как мы были счастливы… Мы так долго шли к этому дню, чтобы была своя квартира, чтобы было двое детей, и мы собирались все вместе по праздникам – с друзьями, с родственниками у нас, в нашей красивой квартире, за нашим красивым столом…
… Она говорит о счастье, а в глазах у нее печаль. Печаль поселилась в их доме, когда врачи окончательно и бесповоротно поставили диагноз, сказав при этом Алексею: «Наберитесь мужества и терпения. Это, к сожалению, не лечится, а с годами только прогрессирует».
Болезнь
Почему все самое страшное произошло именно в тот момент, когда в их семье был наивысший пик счастья?.. Когда они были молоды, и все самое хорошее было еще впереди?
Иногда Алексею кажется, что болезнь Татьяны – это наказание, такая… расплата, если так можно сказать – за то, что они какое-то время были так безрассудно, так безоговорочно счастливы… «Наверное, нельзя было быть такими счастливыми, – говорит он с горечью, – нельзя это было показывать. Но мы же не специально…» На самом деле проблем хватало: во-первых, надо было отдавать долги, поэтому приходилось работать во много раз больше. В семье подрастали две девочки, их надо было одевать, обувать, кормить. А Алексей жил по принципу: «У моих девочек все должно быть самое лучшее».
– Мы, конечно, прозевали начало болезни, – рассказывает мне Алексей, – но прозевали, как выяснилось уже при окончательном диагнозе, очень давно. Болезнь пришла к Тане больше двадцати лет назад, еще при рождении первой дочери, Даши. Повторяю, иногда была какая-то слабость, голова болела, ногу как-то подозрительно она стала тянуть… Вызовем скорую, укол сделали, вроде и прошло. Опять жизнь продолжается.
Коварство этой болезни заключается еще и в том, что она плохо диагностируется. И порой даже опытный врач с ходу не поймет, что происходит с человеком, потому что после очередного приступа, такого «звоночка», может опять затаиться на полгода, на год, а то даже и на годы. Дремлет в человеке, зреет, набирается сил, а потом как шарахнет! И почти сразу – наповал. Таню «шарахнуло» в 2008-м…Пришлось лечь в больницу, пройти полное обследование, и вот тогда-то врачи вынесли окончательный вердикт: «Рассеянный склероз. Давний и запущенный». Они не могли поверить в это. Не понимали, почему это произошло именно с ними.
Алексей засел за медицинские справочники, в Интернете нашел форум, стал переписываться с товарищами по несчастью, искать помощи везде, где только можно. Со знанием дела объясняет мне:
– Рассеянный склероз не имеет ничего общего со старческим склерозом, про который придумано достаточно много анекдотов. Хотя в случае рассеянного склероза с памятью тоже происходят некие изменения. Но самое главное – человек постепенно теряет все двигательные функции, по мере того, как клетки теряют защиту. А так всему виной вирусы. Болезнь, перенесенная на ногах. То есть рассеянный склероз – это, как правило, результат осложнения, элементарного гриппа, простуды, перенесенной в свое время на ногах. Только одному – ничего, а другой…
Практически каждый день Алексей совершает длительные путешествия по мировой паутине, обошел всех врачей-специалистов, которые есть в нашем регионе. Приходил апитерапевт, гомеопат, консультировали, как можно лечить продуктами пчеловодства, – Алексей лечит Таню пчелиным ядом, поит травяными настоями, ищет пути подхода к этой коварной болезни. Верит, что может наступить период длительной ремиссии и Таня опять встанет с инвалидного кресла и своими ногами выйдет на улицу…
«В хоккей играют настоящие мужчины»…
За это время Алексей научился делать инъекции, как заправский медбрат. Через день уколы генфаксона. Это дорогущее лекарство, которое Васильевы раз в полгода получают по федеральной программе, стоит триста тысяч. И это единственное, что в настоящее время помогает держать болезнь хоть как-то в узде.
Помимо уколов, он научился готовить, мыть полы, купать Татьяну в ванне.
– Какой вы молодец! – искренне говорю я Алексею.
– Ну, стираю не я, – не без юмора замечает он, – стирает машина, готовим вместе с Алиной, с младшей. Старшая, Даша учится и работает, живет отдельно от нас, ей уже 22 года. Алинка же такая повариха! Все умеет, хотя ей только 12.
– А еще она у нас в театральном кружке играет, – не без гордости говорит Татьяна, и делает движение рукой, пытается показать на медали на стене, – вон там висит ее медаль за победу в каком-то конкурсе театральном.
Замечаю, что на стене висит далеко не одна медаль, а много. «А это мои, – поясняет уже Алексей, – хоккейные достижения.
– В прошлом? – спрашиваю я. – Нет, почему, в настоящем, – отвечает Васильев. – Это так называемая любительская лига, целых 130 команд. Огромное количество любителей живёт в этом мире. Целые дивизионы, так и называются. Нет, я не защитник, я нападающий в первой пятерке центральной.
Рассматриваю медали: Первенство Санкт-Петербургской хоккейной лиги: сезон 2010 года – третье место, сезон 2011–2012 – второе место. И, наконец, сезон 2012–2013 года – первое место. Вспоминаю всем известную песню, где есть эти строчки: «В хоккей играют настоящие мужчины, трус не играет в хоккей»! Это, конечно, и про нашего героя. Он – настоящий, который в беде не выдаст, в бою не сдаст. Будет бороться до последнего за то, что ему дорого: за Родину, за семью, за друга… Во всяком случае, у меня такое впечатление сложилось об Алексее.
Работу ему, как вы понимаете, пришлось оставить. Татьяна не может целый день сидеть в инвалидном кресле одна и ждать, когда он придет с работы, дочка из школы… Да и не справиться маленькой девочке при всем желании с обязанностями сиделки. Сейчас Алексею приходится перебиваться случайными заработками, вырываясь из дома. Но даже не эта, не материальная проблема, на сегодняшний день главная.
– Последний раз Татьяна была на улице в ноябре – рассказывает Алексей, – я на руках отнес ее с нашего пятого этажа на улицу и занес на руках тоже. И хотя в Афгане я почти два года таскал на руках пулемет «Утес», который весил 50 кг, но мне тогда было все-таки на 25 лет меньше, да и Таня весит 70 килограммов. Я, когда ее на пятый этаж нес, молил Бога только об одном – чтобы нам вместе «не загреметь по ступеням».
Да, есть у Васильевых очень простая мечта: чтобы Татьяна увидела своими глазами весну. С их пятого этажа просматривается только индустриальный пейзаж все дальше расстраивающегося Мурино и Девяткино: стрелы кранов да горы песка и гравия. А она мечтает, уж простите за такую романтику, увидеть зеленую траву и голубое небо, увидеть, как цветут белым яблони… Такие три цвета её надежды… А для этого Таню в ее инвалидной коляске нужно просто спустить на землю. Алексей почти год обивает пороги. Прежде всего обратился в ТСЖ, хотел за свой счет, сам сделать какие-нибудь простенькие пандусы. Нашел опять же в Интернете информацию, как крепить к стенам, где купить, и даже купил два пандуса, каждый по пять тысяч. Не разрешил ТСЖ их крепить к стенам подъезда. Не положено!
– В городе, я имею в виду в Санкт-Петербург, – рассказывает Алексей, – есть и уже очень активно «прописывается» в домах такая программа, как «Доступная среда для инвалидов». Более того, действует социальное такси для инвалидов, можно заказать за очень небольшие деньги и выехать туда, куда необходимо. В области очень мало делается для инвалидов. И единственный приемлемый в нашей ситуации вариант, чтобы Таня могла хоть немного гулять, это такие подъемники на гусеницах. Один такой подъемник рассчитан на 22 этажа. Работает на одном заряде аккумуляторном. Ставишь коляску на этот подъемник, и он сам поднимает наверх. Стоит такой подъёмник от 150 тысяч и выше… Это наша мечта… Наши друзья обратились в районную администрацию, к депутатам, объяснили ситуацию нашу непростую, очень ждем, очень надеемся, что нам помогут. Это наша последняя надежда…
…Мне нечего добавить ко всему вышесказанному. Кроме, может быть, того, что после встречи с такой бедой и с такими людьми, как шелуха, отпадает все мелкое, наносное и суетное. И начинаешь понимать, что важно все самое простое: зеленая трава под ногами и голубое небо над головой, как прекрасно все это видеть и осязать и радоваться каждому мгновению этой жизни, потому что именно это – наивысшее счастье на земле…
Татьяна ТРУБАЧЕВА
От редакции. На беду семьи Васильевых первыми откликнулись депутат районного ЗакСа Владимир Иванович Брезгун и предприниматель Сергей Андреевич Кимачёв. Сейчас они ищут возможность, как помочь семье Васильевых. Из нашей газеты вы обязательно узнаете, чем завершится эта история.
Фото Антона ЛЯПИНА и из семейного архива